Прощай, Балхаш? Проблема трансграничных рек становится все более острой

Ученые все чаще говорят об изменении климата на планете и о последствиях, которые в связи с этим ожидают землян. Для одних это могут быть наводнения, сели или обильные снегопады, для других – песчаные бури, опустынивание обширных территорий и проблемы с водообеспечением. А это уже вопрос жизни и смерти людей, потому что без воды, как поется в песне, “ни туды и ни сюды”. Недаром Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию, которая провозгласила 2013-й Международным годом водного сотрудничества. Одним из соавторов резолюции является Казахстан.

Однако резолюции резолюциями, а дело делом, и казахстанские депутаты, всерьез обеспокоенные ситуацией, направили премьер-министру страны запрос, в котором остро поставили проблемы водоснабжения населенных пунктов, управления водными ресурсами и изучения запасов подземных вод, мониторинга состояния малых рек и озер… Но главное, что беспокоит депутатов, – это проблема трансграничных водных артерий.

— Мы просили премьер-министра ответить на вопрос, насколько эффективен мониторинг выполнения межгосударственных обязательств, – пояснил депутат Андрей Бегенеев.

Еще в декабре, озвучивая Стратегию развития Казахстана до 2050 года, Нурсултан Назарбаев отдельно остановился на вопросах водного дефицита и поручил правительству разработать долгосрочную государственную программу, в которой особое место должно быть отведено переговорному процессу со странами-соседями по взаимовыгодному делению стока трансграничных рек. И особенно во взаимоотношениях с Китаем. Это понятно – эксперты и парламентарии не раз отмечали пассивную позицию Казахстана с точки зрения защиты интересов нашей страны в ходе переговорного процесса с КНР по поводу трансграничных рек. Хотя переговоры по этой теме идут уже почти 15 лет, особых успехов нет: Пекину каким-то образом удалось включить в казахстанско-китайские двухсторонние документы по речному водоразделу пункт, согласно которому Казахстан не может противодействовать планам КНР по расширению забора воды из рек Или и Иртыш, поскольку это, мол, является “рациональным подходом китайской стороны”.

В последнее время, правда, был достигнут определенный прогресс. Так, в 2011-м между Казахстаном и Китаем было заключено соглашение о совместном разделе ресурсов трансграничных рек Или и Иртыша к 2014 году, однако к тому времени КНР может успеть значительно сократить сток данных рек и их притоков к границе Казахстана, и тогда без проблем нам не обойтись. Согласно планам Пекина, озвученным в Стратегии масштабного освоения Западного Китая, в ближайшие годы Синцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) будет превращен в региональный и торговый центр Центральной Азии с дальнейшим распространением влияния и на Средний Восток. Сделано это будет в том числе путем развития водно-энергетического потенциала СУАР за счет строительства гидротехнических объектов на трансграничных с Казахстаном реках. Только до 2020 года китайские власти запланировали на все это около 2 миллиардов долларов, из которых более четверти выделяется на строительство водно-энергетических объектов – водохранилищ и ГЭС. Однако уже с 2004-го КНР планомерно отводит воду из больших и малых рек, питающих Иртыш и Или. Так, в ближайшее время в СУАР будут введены в эксплуатацию девять водохранилищ, через два-три года – еще восемь. Между тем уже сегодня, по подсчетам ученых, китайская сторона забирает из Иртыша более 30 процентов стока. А до 2020-го Пекин планирует построить еще несколько крупных гидрообъектов на Иртыше, включая крупнейшую в регионе ГЭС Цяобатэ – окончание строительства запланировано на 2015-й.

Помимо этого, вода активно отводится из рек по сети оросительных каналов – в планах КНР превратить СУАР в цветущий сельскохозяйственный и промышленный, а главное, густонаселенный регион: власти страны намерены переселить туда значительную часть этнических китайцев-ханьцев, что потребует дополнительного забора воды для обеспечения нужд возросшего населения. Сейчас СУАР имеет 26,3 кубокилометра водных ресурсов в год, что позволяет обеспечить только 18 миллионов человек, хотя население региона уже превышает 20 миллионов и имеет тенденцию к росту!

В качестве альтернативного варианта водоснабжения Пекин рассматривает идею переброса части водостока с юга страны – Тибетского плато – на север, в СУАР, который считается самым засушливым регионом КНР. Это решение обусловлено тем, что сегодня запас водных ресурсов Тибета в 40 тысяч раз превышает объем водных ресурсов на территории всего остального Китая. И вот тут просматривается общая линия поведения Пекина в вопросах трансграничных рек: так же, как и в отношениях с Казахстаном, китайские власти не намерены идти на уступки Индии и делиться с ней водой.

Сегодня Тибетское плато – это 34 процента всего объема пресной воды Индии, включая сток таких рек, как Брахмапутра, Инд и Сатледж. Кроме того, Тибет обеспечивает шесть процентов всего водного баланса Азии. На притоках крупнейших индийских рек, проходящих по территории КНР, китайское правительство развернуло масштабное строительство гидросооружений в рамках все той же Стратегии развития Западного Китая. В последние годы там возводятся еще два гидроузла. Пекином также запланировано строительство плотины Great Bend на Ярлунг-Цангпо, которая будет вырабатывать электроэнергию мощностью 38 гигаватт, что почти в два раза больше мощности крупнейшей в мире плотины “Три ущелья”. К этому следует добавить, что планы по переброске части водных ресурсов с юга на север, в СУАР, и перспективы обмеления крупнейших рек Индии обрисовываются столь же ощутимо, как и казахстанских.

Однако у нас эти серьезнейшие проблемы в последние годы почему-то не поднимаются во время переговоров на высшем уровне. До сих пор нет механизма их разрешения, нет правовой и организационной платформы между двумя странами. Вот потому-то казахстанские депутаты и приглашают премьер-министра на правительственный час, чтобы общими усилиями сдвинуть с мертвой точки “трансгранично-водные” вопросы.

Что из этого выйдет, сказать трудно. Например, несмотря на инициативы индийской стороны по запуску переговорного процесса и созданию совместной комиссии, власти КНР под различными предлогами оттягивают рассмотрение данной инициативы. Единственное, до чего “дошли руки” у китайских чиновников – это обмен информацией по рекам в сезон наводнений, чтобы предотвратить возможные масштабные разрушения и жертвы по обе стороны реки. Подобная позиция Пекина, считают эксперты и политологи, обусловлена его стремлением сохранить воду как рычаг давления на государство, которое в самом ближайшем будущем грозит отобрать у КНР лидерство в регионе: Индия уже сегодня показывает неплохие результаты в экономическом росте, активно принимает участие в интеграционных экономических и политических организациях…

Так же Пекин ведет себя и во взаимоотношениях с Казахстаном. Китайцы настаивают на исключительно двухстороннем переговорном процессе по вопросу трансграничных рек и тем самым сковывают инициативы стран, вовлеченных в проблематику использования вод этих рек, по созданию широкой международной коалиции. Ряд зарубежных экспертов отмечает, что индийской стороне следует принять некоторые кардинальные меры и вовлечь в решение проблемы другие государства региона, реки которых “запитаны” на Тибете. Также они предлагают решать спорные водные проблемы России и Казахстана с Китаем посредством активного подключения к вопросу международного сообщества на уровне Организации Объединенных наций, реализующей проект “Вода ООН”- “UN-Water”.

А что же казахстан­ский премьер-министр? Он, видимо, не знает, что “любые переговоры на тему трансграничных рек Казахстана и Китая заходят в тупик” и что “Пекин не намерен идти на уступки и делиться водой”, а потому полон оптимизма. Во всяком случае, в своем ответе депутатам он заявил, что “в целом международные обязательства по стоку трансграничных рек регулируются соответствующими соглашениями”. Что же касается Китая, то “вопросы вододеления с КНР находятся на стадии проработки”, – отписал он депутатам. И добавил, что “мониторинг выполнения обязательств по трансграничным водам проводится на основании данных государственной сети гидрологического мониторинга поверхност­ных вод РГП “Казгидромет”, а “по межгосударственным водохозяйственным сооружениям – ведомственными гидропостами Комитета по водным ресурсам Министерства сельского хозяйства”.

Ну, предоставят они премьеру данные о том, что трансграничные обязательства на протяжении почти 15 лет не выполняются. И что дальше? Видимо, правы эксперты: серьезнейшая проблема трансграничных рек “на высшем уровне” никого не волнует.

А тем временем…

Согласно критическому прогнозу международных экспертов, уникальное пресно-соленое озеро Балхаш к середине нынешнего столетия может обмелеть почти на 90 процентов, что обернется для Казахстана экологической катастрофой невиданного масштаба! Не верите – посчитайте. По прогнозам, к 2030 году спрос на воду в Китае с нынешних 555 миллиардов кубометров в год возрастет до 818 миллиардов! А так как Казахстан, согласно подписанным каким-то умником документам, “не может противодействовать планам КНР по расширению забора воды из реки Или”, это приведет к резкому снижению объема воды в реке, которая на 80 процентов подпитывает озеро. А это значит – прощай, Балхаш…

Мила Богданова,

http://islam-ca.com/2011-06-13-23-01-12/818-2013-02-13-04-47-30