15-я Конференция сторон КБР (Конвенции о биологическом разнообразии): «Париж» или «Копенгаген» для сохранения биоразнообразия?

Комментарии Симоны Ловер, Исполнительного директора Глобальной Лесной Коалиции, по поводу 15 КС Конвенции по сохранению биоразнообразия на русском языке. Статья высвечивает значимые моменты переговорного процесса и описывает риски с точки зрения людей, местных общин, экологического сообщества для биоразнообразия планеты.

Оригинал на сайте www.boell.de

русский текст доступен: https://globalforestcoalition.org/cbd-cop15-biodiversitys-paris-or-copenhagen/  

15-я Конференция сторон КБР (Конвенции о биологическом разнообразии): «Париж» или «Копенгаген» для сохранения биоразнообразия?

Лишь несколько недель после неудавшегося саммита ООН по климату в Египте государства-члены ООН вновь соберутся с 7 по 19 декабря, на этот раз в Монреале, на такую же конференцию по биоразнообразию. Однако 15-я Конференция Сторон Конвенции о биологическом разнообразии (КС15 КБР), перед которой стоит задача разработать новую глобальную структуру для вопросов сохранения биоразнообразия, уже предвещает негативный ход переговоров. Несмотря на позитивные знаки, включая возможность признания важности вопросов государственного финансирования вредных производств и внедрения правозащитного подхода к сохранению биоразнообразия, есть опасения срыва переговоров силами корпоративных лоббистов и неготовностью многих Сторон принять необходимые обязательства по внедрению решений, необходимых для обеспечения будущего всей жизни на Земле.

Нам нельзя недооценивать важность КС15. На планете кризис так как свыше миллиона видов особей находятся под угрозой исчезновения. Если не предпринять эффективных мер по устранению основных причин, лежащих в основе утраты биоразнообразия, можно прогнозировать дальнейшее его сокращение, что повлечет за собой влияние на качество нашей жизни, благополучие и будущее всей жизни на Земле. В первую очередь, основополагающими причинами являются постоянное увеличение изменений в экосистеме, чрезмерная эксплуатация природных ресурсов во благо корпоративным интересам, нео-колониальная и патриархальная бизнес-модель. Эта модель, основанная на непрерывном росте потребления и производства, зачастую имеет щедрую поддержку в виде государственных субсидий.

Изначально запланированный крупный саммит в Куньмине в конце 2020 года китайская принимающая сторона КС15 откладывала четыре раза из-за опасений, связанных с Ковид-19, и в конечном итоге конференция была перенесена в Монреаль в Канаде. Тем временем Китай уже провел собственный Саммит по биоразнообразию в октябре 2021 года – мероприятие, в котором приняли участие президент Китая Си Цзиньпин и тысячи китайских официальных представителей и заинтересованных сторон, и лишь несколько приглашенных из других стран. Более того, статус декабрьской встречи по факту был снижен до уровня обычной конференции, поскольку принимающая сторона, президент Си, решил не присутствовать и, следовательно, не приглашать других глав государств.

И все же настоящим плохим знаком для КС15 является результат, которого она должна достичь: новый стратегический план в форме Глобальной рамочной программы в области биоразнообразия (ГРПБ), который направит человечество к цели «жить в гармонии с природой» до 2050 года. ГРПБ часто называют «Парижским соглашением» по биоразнообразию; новое политическое обязательство, которое обеспечит политические действия и финансовую поддержку на долгие годы. Но с учетом того, что осталось всего 14 дней до переговоров и существуют сотни глубоких разногласий между сторонами, наблюдатели опасаются, что вместо того, чтобы стать «Парижем по биоразнообразию», КС15 станет дипломатической катастрофой, напоминающей КС 2009 года по климату в Копенгагене. Результаты переговоров в Монреале в декабре этого года будут иметь экзистенциальные последствия для всех нас.

ГРПБ: Больше амбиций или Новый взгляд на сохранение?

Однако, еще не все потеряно. Процесс подготовки к КС15 показал, что тактичное и умелое председательство на переговорах может привести к консенсусу. По 2 из 22 целей уже достигнуто соглашение. Но такой консенсус зачастую сопряжен с серьезными компромиссами, и многие опасаются, что ГРПБ на деле может стать шагом назад от первого Стратегического плана КБР. Тем временем многие страны и природоохранные организации создали «Коалицию высоких амбиций», сопредседателями которой являются Коста-Рика, Франция и Великобритания. Ее основная цель заключается в том, чтобы включить конкретную цель по защите 30% суши и океанов планеты к 2030 году. Такая цифровая цель рассматривается как символическая веха, аналогичная цели сдерживания глобального потепления на менее 1,5 градусов Цельсия, включенной в Парижское соглашение.

Все-таки эти две цели несопоставимы. Цель в 1,5 градуса может быть слишком недостаточной, чтобы предотвратить климатические катастрофы, такие как недавние наводнения в Пакистане и Нигерии, но это по меньшей мере всеобъемлющий результат. Охраняемые территории являются лишь инструментом для сохранения биоразнообразия, а защита всего 30% планеты — это сверх неамбициозно, особенно учитывая то, что страны уже договорились в 2015 году защитить 100% мировых лесов к 2020 году в рамках Цели устойчивого развития №15. Также непонятно, в какой степени абстрактные амбиции в стиле Парижа добавят ценности к более конкретным и юридически обязывающим положениям, уже принятым Сторонами КБР.

Далее, охраняемые территории имеют неоднозначное значение  для целей сохранения биоразнообразия. Зачастую они определяются в районах, где отсутствует значительная угроза, поскольку они непривлекательны для крупномасштабного сельского хозяйства или других факторов утраты биоразнообразия. Еще циничнее бывает, когда при появлении угрозы — например, при обнаружении запасов нефти или золота — статус охраняемой территории часто отменяется. Многие природные парки плохо защищены от угроз в целом из-за отсутствия ресурсов для правоприменения, и лимитированных средств защиты от последствий изменения климата, которые стремительно становятся главной угрозой для мировых экосистем. Более важно то, что сама идея о необходимости защиты территорий от людей часто приводила к насильственным выселениям и другим нарушениям прав человека, и она основана на довольно циничном предположении, что люди никогда не смогут жить в гармонии с природой. Рост существующей научной литературы свидетельствует об обратном: большинство коренных народов и многие местные сообщества вполне способны сохранить и восстановить территории и районы, которые они называют своим домом, при условии, что их право и системы управления в этих районах защищены. Женщины во всем их многообразии зачастую играют ключевую роль в этих системах управления, будучи движущей силой общественных инициатив по сохранению природы и экономии на заботе.

Права под угрозой

Поэтому нам нужна не столько символическая цель в 30%, сколько ГРПБ, отражающая новую парадигму сохранения биоразнообразия, подчеркивающую концепцию Конвенции на 2050 год: жить в гармонии с природой. Такая парадигма будет строиться на уважении прав, ролей, потребностей и устремлений основных правообладателей, таких как коренные народы, женщины и местные сообщества в сохранении биоразнообразия. Вместо защиты территории от людей, она будет способствовать их сохранению людьми и для людей. Вдохновляющие примеры крайне успешных инициатив сообществ по сохранению со всего мира доказали осуществимость этой новой модели сохранения. И некоторые действительно амбициозные страны представили текстовые предложения, чтобы гарантировать включение основанного на правах человека подхода к сохранению биоразнообразия в соответствующие задачи ГРПБ. Широкая поддержка амбициозной цели 21, посвященной правам коренных народов и других групп правообладателей, таких как местные сообщества, и цели 22, посвященной правам и роли женщин, вселила надежду на действительное преобразование ГРПБ.

Однако, вызывает тревогу дополнительная угроза в виде отчета неформальной группы переговорщиков из стран, собравшихся в сентябре 2022 года, чтобы «подчистить» текст переговоров. Одно из их предложений состоит в том, чтобы удалить в ГРПБ ссылки на права коренных народов и подходы, основанные на правах, поскольку они утверждают, что они уже описаны в разделе «B-bis» — разделе, посвященном сквозным принципам ГРПБ. Однако группа также предлагает переименовать этот раздел в «фундаментальные предпосылки», уникальное выражение в международном праве, которое не будет иметь юридически обязывающих последствий. Поскольку нет предложений по индикаторам для мониторинга реализации этих «предпосылок», страны могут просто игнорировать их, отчитываясь о своих усилиях по реализации. Что еще более зловеще, отсутствие консенсуса может привести к удалению всего раздела «B-bis», в результате чего структура будет лишена каких-либо ссылок на эти права.

Устранение реальных угроз для биоразнообразия

Помимо включения прав человека, ГРПБ должен отражать истинные амбиции и приверженность к устранению реальных угроз биоразнообразию. Общая оценка устойчивости общественных инициатив по охране природы в 22 разных странах выявила проблемы, связанные с поддержанием таких инициатив в условиях продолжающегося роста внешних угроз, такие как переустройство земель под крупномасштабные агропромышленные монокультурные сельскохозяйственные сорта и деревья, в том числе для биоэнергетики и промышленного животноводства. Изменение климата, вызванное продолжающейся добычей ископаемого топлива, добычей полезных ископаемых и вырубкой лесов, также представляет серьезную угрозу для биоразнообразия. Цинично то, что многие из этих угроз прямо или косвенно финансируются сторонами КБР: правительства ежегодно тратят около 500 миллиардов долларов США на субсидии и стимулы, поощряющие деятельность, наносящую ущерб биоразнообразию. Более того, ежегодно тратится более 2.6 триллиона долларов США на государственные и частные инвестиции, наносящие ущерб биоразнообразию: финансовые ресурсы, то есть вредные ресурсы, являются истинными движущими силами утраты биоразнообразия.

К счастью, все чаще признается, что так называемое «согласование» этих финансовых потоков с КБР должно лежать в основе структуры, если она хочет иметь какие-либо шансы на успех.

Именно поэтому существуют не только проекты целей, призывающие к такому согласованию и устранению извращенных стимулов, но и целая реформа согласования финансовых потоков и стимулов, которая, как мы надеемся, также станет центральным элементом в стратегии мобилизации ресурсов, которая будет принята в рамках пакета решений КС-15. Вместе с этим растет поддержка решений более структурных проблем, таких как долговая несправедливость и уклонение от уплаты налогов, которые подрывают способность стран финансировать справедливый переход к сохранению биоразнообразия. Кроме того, есть несколько предложений по мобилизации нового масштабного пакета финансирования. Звучит похвально, однако, откуда будет получено это финансирование; если развитые страны предоставят значительную новую и дополнительную официальную помощь в целях развития, это будет соответствовать обязательствам, изложенным в первоначальном КБР. Однако, чтобы скрыть свою неспособность выполнить свои финансовые обязательства, развитые страны приняли концепцию обо «всех источниках финансирования», что означает, что финансовые потоки частного сектора в биоразнообразие будут также учитываться. Такое финансирование из частного сектора обойдется очень высокой ценой.

Финансовая поддержка частным сектором государственной политики, такой как сохранение биоразнообразия, создает финансовую зависимость государственных учреждений, будь то государственные учреждения или природоохранные организации, от интересов частного сектора. Очевидно, некоторые из этих интересов могут быть благотворными, но проблема в том, что корпорации в капиталистической системе должны способствовать росту и не в состоянии, юридически или иным образом, принять ограничения этого роста. Но политика и правила в области биоразнообразия должны устанавливать ограничения для роста в свете планетарных границ. Поэтому неудивительно, что около 89% всего корпоративного лоббирования направлено на ослабление экологической политики и правил. Именно по этой причине многие наблюдатели обеспокоены такими процессами, как переговоры об интеграции и Рабочая группа по раскрытию финансовой информации, связанной с природой, в которых доминируют корпорации. Эти процессы были направлены на поощрение добровольных обязательств корпораций сообщать о преимуществах природы только корпорациям, а не на установление строгих правил для предотвращения корпоративного вреда биоразнообразию. Недавний провал климатического саммита согласовать значимые обязательства по решению, например, проблемы поразительно высоких выбросов, вызванных неустойчивым животноводством, еще раз показывает, как захват корпораций международной политики блокирует прогресс.

Извращенные стимулы, предложенные государственной поддержкой частного сектора, становятся хуже, когда речь идет о вредных компенсационных схемах. Как биоразнообразие, так и компенсация выбросов углерода уже обеспечивают значительные объемы финансирования для сохранения, в то время как результаты КС27, связанные с рынками компенсации выбросов углерода, дают немного надежды на обеспечение прав коренных народов или само биоразнообразие на таких рынках. Рыночные схемы компенсации также создают порочные стимулы для выдачи разрешений или субсидирования разрушительных проектов для обеспечения увеличения компенсационного финансирования. Неудивительно, что НПО и правообладатели обеспокоены упоминанием в проекте целей на увеличение финансирования частного сектора и более широкие рыночные схемы, такие как компенсации за выбросы углерода и платежи за экологические услуги, которые, как правило, приносят пользу крупным землевладельцам в ущерб группам правообладателей, таким как женщины и коренные народы. Такие термины, как «природно-позитивный мир» и «природные решения», также были предложены в рамках усилий по включению рыночных компенсационных подходов. Природные решения вызывают особые споры, поскольку их основным источником финансирования является добровольный рынок компенсации выбросов углерода, который обвиняют в подрыве климатического режима.

#StoptheSame (остановить то же самое)

Политика в области биоразнообразия находится на перепутье. Наиболее устрашающий исход КС15 — это не просто срыв переговоров в стиле «Копенгагена»; наивысшая угроза — это согласованная Глобальная рамочная программа в области биоразнообразия, поддерживающая обычный сценарий развития, позволяя корпорациям возмещать свой ущерб за счет схем компенсации, которые поддерживают старинные подходы к сохранению биоразнообразия. Вместо этого они должны поддерживать более сложные, но намного более эффективные инициативы, осуществляемые коренными народами, женскими группами и многими другими сообществами на местах. Неудивительно, что Глобальная сеть по сохранению биоразнообразия молодежи проводит мобилизацию под лозунгом #stopthesame.

Но возможен и более яркий исход. Крупные движения правообладателей и других наблюдателей мобилизуются, и будут потребовать справедливости в отношении биоразнообразия и реальных преобразующих изменений. Все большее число стран, особенно развивающихся, поддерживают их призывы к более четким ссылкам на права коренных народов и женщин в ГРПБ, а также к обязательным правилам, гарантирующим, что инвесторы, корпорации и потребители не наносят вреда биоразнообразию. Они также отвергли компенсационные подходы и призвали к более справедливому подходу после 2022 года, который будет включать справедливое соглашение о совместном использовании преимуществ не только генетических ресурсов, но и связанной с ними  информации о цифровой последовательности. Можно только надеяться, что страны и региональные блоки, выступающие в качестве посредников в переговорах о биоразнообразии, прислушаются и поймут необходимость новой парадигмы сохранения биоразнообразия в темные дни перед Рождеством.

Ссылка на источник: https://www.boell.de/en/2022/11/25/cbd-cop15-biodiversitys-paris-or-copenhagen

rilenko
Ecological Movement «BIOM»