Вторая жизнь мусора
На сегодняшний день в Казахстане объем накопленных твердых бытовых отходов (ТБО), по экспертным оценкам, составляет 25 млрд тонн. Общее количество полигонов превышает 4 тыс., причем узаконенных только 307. Эти цифры продолжат расти, если не принять меры. Одной из них является переработка ТБО, но с ней дела обстоят нелучшим образом: только 5% твердых отходов перерабатываются, остальные же 95% помещаются на полигоны для хранения и захоронения.
Между тем на заседании правительства в начале года министр экономики и бюджетного планирования Ерболат Досаев сказал: «Если мы говорим о реализации концепции по вхождению в тридцатку наиболее развитых государств, то понятно, что проблема утилизации ТБО становится одной из самых важных». Однако на сегодня мусор медленно ищет себе «вторую жизнь», невзирая на звучащие с трибун лозунги о необходимости перехода к зеленой экономике.
В большинстве западных стран действует раздельный сбор мусора с дальнейшей переработкой каждого вида отходов. К примеру, в Германии только 0,5% ТБО направляется на полигоны, остальное перерабатывается. В Казахстане есть несколько заводов, которые «возвращают мусор к жизни», но их мощности слишком малы, чтобы снизить наполняемость полигонов. Стоит отметить, что переработка мусора во всем мире является довольно прибыльным делом, потому как затрат на сырье практически нет, а готовая продукция покрывает с лихвой все расходы. Но казахстанские бизнесмены пока к данному роду бизнеса относятся настороженно. Исключением является Сауле Каратаева.
Сауле работала региональным директором в Colliers International Kazakhstan, а в 2010 году переехала в США. За океаном она открыла кофейню в бизнес-центре класса «А» и, поставив заведение на рельсы, решила продать его. Затем занялась тем, что ей по душе, – создала консалтинговую компанию с американскими партнерами. Позже, когда поняла, что пришло время вернуться, решила внедрить в Казахстане такой бизнес, который можно было бы превратить в семейное дело.
Начался поиск идей, и здесь бизнесвумен обратила внимание на переработку ТБО с выпуском биосинтетической древесины. Сауле связалась с автором идеи – президентом EKT (EcoLogic Wood Technologie) Карлосом Уолтером Флистером и вылетела в Бразилию, с которой и началась эра биосинтетической древесины (БСД). Познакомившись с этим бизнесом, она решила незамедлительно реализовать идею в Казахстане. Договор с ЕКТ подписали две ее компании – Karat Enterprises LLC в Америке и Karat International KZ в Казахстане. Они являются эксклюзивными представителями ЕКТ в Казахстане. В данный момент Каратаева обладает эксклюзивным правом на продажу и строительство заводов по производству БСД на территории сразу трех стран – Казахстана, Узбекистана и Кыргызстана.
Главной проблемой в ситуации с отходами в Казахстане она считает бескультурье рядовых граждан, мусороуборочных компаний и владельцев полигонов. Последние складывают отходы со всех контейнеров в один и прессуют. Естественно, ни о какой дальнейшей сортировке речи быть не может. А биосинтетическая древесина – это, по сути, все отходы, которые могут находиться в среднестатистическом мусорном баке. Для производства БСД не требуется тщательной сортировки – достаточно просто загрузить мусор в специальную машину, которая и дает ему вторую жизнь. Для изготовления биосинтетической древесины используются все виды пластика, резина, натуральные и синтетические волокна, гипс, опилки, лампы, медикаменты, бумага, зерна зерновых культур, стройматериалы, кости и т.д. Исключением является органика, из которой планируется получать биогаз и сельхозудобрения.
Себестоимость БСД очень низка, $0,25–0,5 за килограмм, а цена реализации составляет $1,5–2. По словам Сауле, при производстве БСД в Казахстане достигается несколько целей. Во-первых, сохраняется целостность леса: один кубический метр биосинтетической древесины заменяет вырубку двух 12-летних деревьев. Во-вторых, очищается окружающая среда и разгружаются полигоны. В-третьих, производство БСД не требует никаких химических добавок и воды во время процесса и не создает никаких загрязнений во время индустриальной фазы. В-четвертых, БСД имеет срок эксплуатации 100 лет и подлежит 100%-ной вторичной переработке. Кроме того, биосинтетическая древесина тверже и плотнее обычного дерева и непроницаема для воды и биологических веществ. Она не подвержена трещинам, гниению и горит только при высоких температурах.
При таком списке преимуществ применение биосинтетической древесины имеет огромные масштабы. Например, в США, в штате Нью-Джерси, пешеходная дорожка у моря длиной в 40 км полностью выложена БСД и, несмотря на близость к воде, не подвергается проникновению влаги. В Южной Америке широкое распространение получило строительство экодомов из такой древесины. Себестоимость дома площадью
48 кв. м – $1000. Данный экоматериал можно применять и при производстве канализационных труб, которые не будут поддаваться внешнему воздействию долгое время. В последние годы отмечается массовое применение БСД в изготовлении шпал, мебели, полов и различных покрытий, корпусов для обшивки вагонов, автобусов, контейнеров, а также дорожных знаков, оконных рам и другого. Так что применение БСД более чем широкое, и Сауле надеется, что данный материал будет востребован как на внутреннем рынке, так и на внешнем.
Заводы по переработке ТБО в биосинтетическую древесину действуют в Бразилии, США, Аргентине и Чили. В ближайшее время планируется их открытие в Уругвае, Германии, Испании и России. Но, чтобы подобное предприятие начало функционировать в Казахстане, необходимы инвестиции. Государство пока не готово помогать и первым заходить в проект своими деньгами. Сауле было предложено построить первый завод за счет частных инвестиций, а затем государство, посмотрев на масштабы развития, поможет с вложениями. По ее расчетам, для реализации идеи, в зависимости от мощности завода, необходимо от $5 млн до $30 млн, при этом максимальный срок возврата средств – два года. Максимальная мощность завода– 6 тонн в час, но Сауле предлагает начать с 1500 кг в час, чтобы «набить шишки, наладить доставку мусора на переработку и рынки сбыта готового материала».
«Уверена, что в Казахстане есть много обеспеченных людей, которые радеют за экологию и устойчивое развитие страны, хотят оставить чистую землю для своих потомков», – говорит бизнесвумен.
