Экологический кризис провоцирует чрезмерное потребление самых богатых
На протяжении десятилетий истощение ресурсов и глобальное изменение климата нередко было принято объяснять ростом населения Земли. Но исследования последнего времени убеждают, что источником этих проблем является не абсолютный рост населения планеты (он замедляется), а чрезмерное потребление энерго- и ресурсоемких товаров наиболее обеспеченными группами населения планеты.
Эссе Томаса Мальтуса «Опыт закона о народонаселении» 1798 года рисовало весьма мрачную картину жизни на Земле в ближайшие столетия. Предполагалось, что неконтролируемый рост населения приведет к войнам за ресурсы, голоду, истощению почв и вымиранию человечества из-за эпидемий и голода. В XIX–XX веках были опубликованы несколько базовых работ (в том числе книга Пола Эрлиха «Популяционная бомба» 1968 года), связывающих рост населения с ростом потребления ресурсов и истощением экосистем планеты. Идея сокращения населения до сих пор рассматривается некоторыми экологами в качестве одного из важнейших элементов решения глобальной климатической проблемы и локальных экологических кризисов.
Впрочем, как доказывают новейшие исследования, текущая демоэкологическая ситуация на планете гораздо сложнее той, которая представлялась экономистам конца XVIII века.
Во-первых, несмотря на продолжающийся рост населения, скорость такого прироста существенно замедляется и скоро численность население планеты начнет снижаться. Если с 1950 по 2000 год темпы прироста составляли 1,76% в год, то к 2050 году ООН ожидает ежегодную убыль населения на 0,77% в год. По последним прогнозам ООН, население планеты достигнет пика к 2100 году — 11 млрд человек. Некоторые демографы (в том числе канадцы Даррел Брикер и Джон Иббитсон, авторы книги «Пустая планета: шок глобального снижения населения» 2019 года) считают, что и эти оценки слишком амбициозны, и говорят о пике популяции на уроне 9 млрд человек между 2040 и 2060 годами.
Большая часть стран Западной Европы и Япония уже наблюдают абсолютное снижение численности населения на протяжении последних десятилетий (см. график №1). По мнению демографов, по этому же пути идет Южная Корея. К середине века Бразилия, Индонезия, Китай и даже Индия смогут преломить тенденцию к росту населения в результате урбанизации, замены традиционных семейных связей дружескими и рабочими, расширения образованности и занятости женщин.
Во-вторых, на фоне меняющейся демографической картины на первый план выходят вопросы неравенства и разницы в потреблении ресурсов, а также ресурсо- и энергоэффективных товаров. Факты свидетельствуют, что промышленно развитые страны ответственны за большую часть глобальных выбросов парниковых газов, если считать выбросы по месту потребления, а не по месту производства. По данным британской благотворительной организации Oxfam (Extreme Carbon Inequality Report), самые богатые 10% населения мира ответственны за половину выбросов парниковых газов (подсчитываемых по потреблению), в то время как наиболее бедная часть населения Земли ответственна только за 10% (см. график №2).
Отметим, что традиционно (исходя из одобренной ООН методики) выбросы парниковых газов считаются по месту производства (то есть сжигания ископаемого топлива), а не по месту их добычи или по месту потребления произведенных из них товаров. Если же считать выбросы «по потреблению», то круг крупнейших эмитентов существенно меняется. Совсем другую картину мира можно получить, посчитав эмиссии на душу населения или, например, сложив исторические выбросы стран.
Впрочем, даже страновой подсчет потребления ресурсов и выбросов парниковых газов не очень точен. Дело в том, что уровни потребления различных групп населения по доходам существенно разнятся даже в самых развитых странах с низким уровнем неравенства. Еще в 2015 году французские исследователи Лука Шансель и Тома Пикетти (автор книги «Капитал в XXI веке») проанализировали тренды глобального неравенства в выбросах парниковых газов с 1998 по 2013 год. Среди их основных выводов — существенный рост «углеродного неравенства» внутри стран, происходящий на фоне его снижения между странами. Быстрее всего «углеродное неравенство» росло в развивающихся странах на фоне роста доходов. При этом в глобальном разрезе верхние 10% населения мира по уровню дохода ответственны за 40–50% мировых выбросов СО2, а нижние 10% — за 0,9–1,2%.
Исследование экспертов Высшей школы экономики (ВШЭ) «Изменение климата и неравенство: потенциал для совместного решения проблем» (2020 год), в котором анализируется взаимосвязь между ростом доходов и выбросами на примере ряда стран мира, приходит к аналогичным выводам. Например, в Китае самые бедные домохозяйства исторически потребляли так мало энергии, что они почти не производили выбросов (только 10% всех выбросов), в то время как самые богатые отвечают более чем за 80% всех выбросов. А в Индии относительно богатые домохозяйства (с доходом $10 на душу населения в день и более) по объему выбрасывают вдвое больше, чем все остальные. Имеющихся данных, впрочем, пока слишком мало, чтобы представить полную картину выбросов среди различных групп населения в странах БРИКС, в том числе в России. Однако ключевой вывод авторов заключается в том, что современные модели климатического регулирования не принимают эти разницы во внимание.
«Дальнейший рост доходов в этих странах позволит большей части населения выбраться из нищеты, но, вероятно, будет сопровождаться значительным увеличением объемов выбросов даже при позитивных изменениях в областях энергоэффективности и потребления домохозяйств. Такая модель неизбежно повлечет за собой увеличение объемов потребления энергоемкой продукции, а значит, рост выбросов парниковых газов. Таким образом, смягчение изменения климата и борьба с бедностью и неравенством во многом взаимоисключающие цели: решение одной из них в современных условиях неизбежно ведет к усугублению другой»,— приходят к неутешительному выводу авторы исследования ВШЭ.
Среди рекомендаций исследователей — «скоординировать работу в области изменения климата с работой по уменьшению неравенства, создать систему стимулов для обеспеченных домохозяйств и домохозяйств с растущим доходом, которая подвигнет их перестраивать свое потребление в соответствии с требованиями сокращения выбросов, обеспечить доступ семьям, стоящим на пороге перехода к обществу потребления, к относительно менее углеродоемким технологиям и моделям потребительского поведения». По мнению ученых, меры углеродного регулирования в странах должны варьироваться в отношении разных доходных групп, включая меры стимулирования, добровольные пожертвования, полноценные цены на углерод (углеродный налог или системы торговли сокращениями выбросов).
Эти предложения характеризуют смену парадигмы — от признания ведущей роли роста населения в ухудшении глобальных экологических проблем и усугублении климатического кризиса к более серьезному системному анализу взаимосвязи потребления, ресурсоэффективности и неравенства — и важны для глубокого понимания вопроса и выстраивания приоритетов социально-экономического развития.
С этими же вопросами связаны и основные принципы циклической экономики, отдельные элементы которой начинают внедрять в разных странах. В условиях, когда треть всего произведенного продовольствия выбрасывается или портится, а 80% всех сточных вод в мире не очищается, на первый план выходят проблемы ресурсоэффективности, замкнутых производственных систем и эффективного перераспределения ресурсов и произведенной продукции.
Наконец, новые тенденции развития демографической ситуации, возможно, ставят вопрос и о необходимости пересмотра базовых экономических принципов, в том числе, например, динамики ВВП как показателя экономического успеха или экономического роста как необходимости, в пользу новых моделей устойчивого благосостояния для нерастущего или даже снижающегося населения, связанных с нулевым или отрицательным экономическим ростом.
Ангелина Давыдова
Источник: https://www.kommersant.ru/doc/4277359
