Восстановление Северного Арала тормозится высотой дамбы и международными разногласиями
Удалось восстановить небольшой участок Аральского моря. Пока удалось.
Береговая линия отодвинулась от его села, где живет Кенжетай Аксеитов, задолго до его рождения. С уходом воды не стало и рыболовства, которое раньше составляло основу местной экономики, и когда Аксеитов был ребенком, работу можно было найти лишь на близлежащих соляных копях. В воздухе стояла наполненная сельскохозяйственными химикатами пыль, поднимавшаяся с высохшего дна моря.
«Я рос, зная, что я и другие мужчины проживем меньше [чем предыдущие поколения]. Помню, как в детстве смотрел видео о рождении в районе Арала детей с различными недугами», – сказал Аксеитов Eurasianet.org.
Однако в последние 15 лет в регионе наблюдается восстановление рыболовства. Судак – рыба с нежным мясом и небольшим количеством костей – вернулся в промышленных объемах. Вернулся и карп.
Цифры, конечно, намного меньше, чем во времена расцвета рыболовства на Аральском море, когда ежегодно добывалось 40 000 тонн рыбы, которую потом ели по всему СССР и даже за его пределами. На одной мозаике на местном вокзале изображена сцена, когда аральским рыбакам зачитывают телеграмму от самого Владимира Ленина, в которой тот благодарит их за отправку продуктов во время голода в России.
Рукотворная катастрофа
На протяжении десятилетий Аральское море служит примером беспрецедентной экологической катастрофы.
Проблема зародилась в конце 1950-х годов, когда советский лидер Никита Хрущев решил резко увеличить производство сельскохозяйственной продукции в Средней Азии. Инженеры отвели воду из двух рек, питавших Арал (некогда являвшийся четвертым крупнейшим озером в мире), на орошение пустыни. По некоторым сведениям, они знали, что через несколько десятилетий Арал превратится в безжизненную соленую лужу. И именно этим все и закончилось. Между 1960 и 2004 годами объем воды в Арале рухнул на 91 процент; водоем разделился на несколько частей. К тому времени береговая линия отступила на 75 километров от Аральска, некогда крупного порта, возле которого и располагается село Аксеитова. В оставшейся воде из-за крайне высокого содержания солей и минеральных веществ едва теплилась жизнь.
С тех пор уровень воды вблизи Аральска повысился, но остальная часть Арала продолжала усыхать.
После обретения независимости в 1991 году страны Центральной Азии не могли договориться, как решить эту проблему. Две питающие Арал реки – Сырдарья и Амударья – протекают по территории всех пяти бывших советских республик ЦА. По самому Аралу проходит казахско-узбекская граница. В конце концов Казахстан в одиночку обратился к Всемирному банку, который выделил деньги на строительство дамбы, собирающей последние капли приносимой Сырдарьей воды в небольшом бассейне – Северном Арале, который когда-то был частью Большого Арала.
Площадь Северного Арала (также известного как Малый Арал) равняется 3 000 квадратных километров, что составляет менее 5 процентов территории в 68 000 квадратных километров, которую Арал занимал в 1960 году. Но для людей вроде Аксеитова это – луч надежды.
«Вода возвращается медленно, но вода есть», – сказал он.
Проблемы с дамбой
Кокаральская плотина протяженностью 13 километров была завершена в 2005 году в рамках первой фазы проекта РРССАМ стоимостью 86 миллионов долларов, также включавшей работы по увеличению пропускной способности русла реки Сырдарья. По данным Всемирного банка, благодаря плотине уровень воды в Северном Арале вырос на 4 метра, минерализация воды упала на 50 процентов, а береговая линия приблизилась к Аральску примерно на 50 километров. Планировалось, что проект получит продолжение.
«Кокаральская плотина вернула рабочие места в регион, – сказала Eurasianet.org Зауреш Алимбетова, руководитель расположенного неподалеку Барсакельмесского заповедника. – Люди в городах, расположенных ближе всего к морю, [снова] почти полностью заняты в рыбной промышленности. Благодаря возрождению этих отраслей уровень жизни людей улучшается».
Северный Арал заполнился быстрее, чем многие ожидали. Но с тех пор, как уровень воды достиг верхней кромки дамбы, прошло 10 лет, и местные жители говорят, что уже больше не верят обещаниям увеличить высоту дамбы. Некоторые даже опасаются, что не устоит даже существующая плотина.
«Вода набралась до краев, и плотина не выдерживает», – сказал Болат Нурхожаев, член областного общественного совета, выдвинутого неправительственными организациями для взаимодействия с правительством.
По его словам, «сейчас много говорят» об увеличении высоты плотины, «но никаких конкретных действий нет, а пандемия и экономический кризис еще больше тормозят процесс».
В начале 2010-х годов Всемирный банк и правительство Казахстана вступили в, по выражению банка, «трудоемкий диалог» о следующих шагах, в конечном итоге придя к соглашению потратить 300 миллионов долларов на вторую и третью фазы проекта. В рамках второй фазы предполагалось нарастить Кокаральскую плотину на 6 метров в период с 2015 по 2021 год, в результате чего береговая линия оказалась бы всего в километре от Аральска. В рамках третьей фазы в 2017-2022 годах планировался капитальный ремонт каналов в бассейне Сырдарьи с целью повышения эффективности водопользования.
Но работы ни в рамках второй, ни тем более третьей фазы так и не начались.
Кто-то винит казахстанскую бюрократию, кто-то – Узбекистан. Ташкент никогда не поддерживал работы по восстановлению Северного Арала.
В мае этого года беспокойство по поводу невнимания к проекту обострилось на фоне обрушения построенной с нарушениями плотины на Сардобинском водохранилище в Узбекистане. Обрушение произошло во время весеннего паводка, в результате чего затопило несколько селений по другую сторону границы – в Казахстане.
Изменение климата и быстрое таяние ледников добавляют неопределенности в вопрос о том, каких водных катаклизмов следует ждать в будущем.
В ответ на просьбу прокомментировать ситуацию, представитель Всемирного банка не стал касаться вопроса о прочности Кокаральской плотины, сказав лишь, что «подготовка» к реализации второй фазы возобновилась в 2019 году, будучи «отложенной после 2014 года, поскольку региональные стороны не смогли достичь консенсуса по поводу подхода». Неоднократные попытки связаться с представителем Казахстана в Международном фонде спасения Арала (МФСА), созданном в 1992 году региональном межправительственном органе, не увенчались успехом.
Между тем представитель Узбекистана в МФСА Вадим Соколов не стал сдерживаться в выражениях, говоря о несговорчивости казахстанской стороны.
«Теперь они [казахи] рассказывают всем, какие они классные – мол, “мы решили проблему”, – хотя на самом деле плотина находится в аварийном состоянии», – сказал Соколов Eurasianet.org.
Он также посетовал на отсутствие сотрудничества между государствами региона, признавая, что разговоров много, а результатов мало.
«Каждая страна продвигает собственную повестку и не слушает соседа; мы не научились это делать», – сказал Соколов.
Одновременно он высказался о казахстанской инициативе и в положительном ключе: «С одной стороны, они вовремя изыскали средства и начали что-то делать, когда никто другой этим не занимался, но решать эту проблему нужно по-умному и совместно».
«Узбекистан всегда возражал против этих проектов, – продолжил Соколов. – Казахстан проснулся только после аварии на Сардобе. […] Мы идем по неправильному пути, и если так будет продолжаться, мы полностью потеряем Арал, и очень вероятно, что в будущем на территории обеих стран произойдут аварии, подобные сардобинской. Но если мы будем прислушиваться друг к другу, то сможем предотвратить эти проблемы».
Признаки болезни, деревья жизни
Строительство дамбы мало успокоило беспокойство местных жителей по поводу здоровья.
Люди рассказывают о росте числа и интенсивности соляных бурь, дыхательных расстройствах, рождении детей с заболеваниями костно-мышечной системы и прочими проблемами со здоровьем даже после возвращения Северного Арала.
«Раньше песчаные ветры приносило один или два раза в месяц, теперь это происходит почти ежедневно», – сказал Нурхожаев из областного общественного совета. По словам исследователей, ветры также несут пестициды и гербициды, используемые при выращивании хлопка вверх по течению.
Практически единственным моментом, по которому наблюдается согласие между правительствами Казахстана и Узбекистана, – это полезность саксаула, одного из немногих растений, способных расти на соленой почве. Корни саксаула удерживают почву на месте. Саксауловые рощи также способны сдерживать ветер. Всем понятно, что Аральское море полностью не вернется. Но оба правительства согласны с необходимостью засеять саксаулом тысячи гектаров постоянно растущей пустыни.
Алия Утеуова
