Алматинцы, химическая атака!
Потребляемые алматинцами продукты питания содержат токсиостатки, превышающие предельно допустимые нормы в 5-10 раз
На снимке: директор КазНИИ им. Ж.Жиембаева, доктор биологических наук Абай Сагитов.
К такому выводу пришли специалисты КазНИИ защиты и карантина растений им. Ж.ЖИЕМБАЕВА, проведя мониторинг на наличие пестицидов образцов различных продуктов питания, приобретенных в супермаркетах, базарах и непосредственно у производителей.
Еда как мина замедленного действия
КазНИИ защиты и карантина растений им. Ж.Жиембаева совместно с итальянскими учеными-биологами провели семинар по инновационным технологиям на базе Талгарского детского дома-интерната для умственно отсталых детей, над которым шефствует Ватикан.
То, что научный форум прошел именно там, можно считать символичным. Последние три года институт в сотрудничестве с разными СМИ в аккредитованной по европейским стандартам лаборатории проводит мониторинг образцов различных продуктов питания на содержание в них пестицидов, тяжелых металлов, микотоксинов, нитратов, нитритов и радиации.
Результаты обескураживают: в среднем около 50-60% образцов потребляемой алматинцами продукции содержат остатки пестицидов, превышающие предельно допустимые нормы в 5-10 раз.
— Есть прямая связь между тем, что мы едим, и нашим индексом здоровья, — говорит директор КазНИИ им. Ж.Жиембаева, доктор биологических наук Абай САГИТОВ. — Если говорить прямо, то напичканная ядохимикатами пища — мина замедленного действия.
Когда идет острое отравление нитратами через, допустим, арбузы, то восстановиться можно, а вот пестициды в организме остаются. Более того, они переходят в соединения с другими молекулами и образуют метаболиты. Последние, будучи в два раза токсичнее ядохимикатов, вызывают выкидыши у беременных женщин, аллергические и онкологические заболевания. Скажу больше: исследования показывают, что потребление пищи с метаболитами – одна из главных причин, почему в Европе у 75-80% молодых мужчин не работают Y-хромосомы, отвечающие за зачатие. Более 80% женщин имеют те же самые проблемы – они не могут забеременеть естественным путем.
Но теперь и Казахстан, где, в отличие от Европы, проблем с наличием земельных площадей для выращивания сельхозпродукции нет, тоже столкнулся с тем же вопросом. Из-за того, что химикаты действуют на хромосомы человека, у нас все меньше и меньше рождается абсолютно здоровых детей.
А вот мнение ведущего научного сотрудника отдела защиты плодоовощных культур, доцента, кандидата биологических наук Алии ДЖАЙМУРЗИНОЙ:
— Сельское хозяйство нас кормит. Но чем оно кормит, как кормит, не должно быть безразлично государству. А у нас получилось так, что фермерам дали землю, не научив работать на ней. Сколько портится и загрязняется земель из-за того, что неграмотные люди пытаются на них что-то делать.
По работе я много езжу по полям и вижу, что защита растений часто никем не контролируется. К примеру, видела в одном хозяйстве, как все 200 гектаров лука обрабатывали против трипсов (мелких насекомых) инсектицидом адониса, который, находясь в почве, не разлагается 100 лет. Этот высокотоксичный препарат предназначен для борьбы против саранчовых, но фермеру некогда думать о здоровье людей, ему лишь бы уничтожить вредителей. Поскольку контроль за использованием химпрепаратов у нас не налажен, то и бояться таким «хозяйственникам» некого, они по-прежнему покупают на базаре дешевые контрафактные пестициды неизвестного происхождения.
В советское время за регламентом применения пестицидов следили районные и областные станции защиты растений. Помню, в одном из совхозов Алма-Атинской области я спросила у агронома: «Маша, у вас на капусте листогрызущие вредители. Почему вы не обрабатываете?». Ее ответ был таков: «Я не хочу идти под суд. В эти сроки уже запрещается проводить химическую обработку. Если санэпидемстанция весь урожай забракует, то это будет моя вина».
А теперь многие фермерские хозяйства проводят до 12-18 химических обработок на овощных культурах. Как специалист, я знаю, что их количество можно сократить в 3-4 раза. Но чтобы внедрять разработанные нами интегрированные системы и методики зашиты растений, у производителя должна быть тесная связь с наукой. А нам говорят: если есть желание – делайте это сами. Интересно, а чем же тогда должны заниматься фитосанитарные службы?
А нам все равно! Не боимся мы нитратов и нитритов
— До 1991 года во всех республиках Союза службы защиты растений работали четко и гармонично, — говорит Абай Сагитов. — А после развала Союза она у нас исчезла, как посчитали чиновники, «за ненадобностью». И сегодня любой карантинщик на любом складе, базаре и даже границе может выдать сертификат соответствия ввозимой продукции, потому что у нас законы (даже имеющиеся) не работают. Многие фермеры не знают регламента применения гербицидов (норм, доз, сроков использования). Между тем, принцип подхода к ним должен быть очень тонким. Если, допустим, использовать меньше одной молекулы, то она не сработает, то есть не уничтожит сорняки, а если больше, она может сжечь защищаемую культуру. Однако фермеры даже не в курсе, что на сайте Минсельхоза есть справочник пестицидов (ядохимикатов), разрешенных к применению на территории РК, где учеными расписан каждый шаг по их применению.
Страшно, но у нас кругом царит равнодушие. Нам, потребителям, тоже не интересно, что мы едим. Будь по-другому, требовали бы в магазинах и на базарах сертификаты соответствия санитарным нормам или шли бы с купленной продукцией в лабораторию. А между тем, исследования, проводимые в лабораториях нашего института, еще раз повторюсь, показывают, что 50-60% образцов содержат остатки пестицидов, превышающих предельно допустимые нормы в десятки раз.
Во всем виновато ЕНТ?
В соседней России продукция сельхозпроизводителей не выходит на рынок, не пройдя сертификацию на ядохимикаты, тяжелые металлы, нитраты, нитриты и микотоксины.
При малейшем намеке на их наличие она уничтожается на корню.
— В Казахстане тоже много контролирующих органов, — утверждает Абай Сагитов. — Санэпидстанции призваны проверять всю продукцию, в Минсельхозе есть комитет государственной инспекции и агрохимслужба. Но пока от их деятельности проку не очень много. Сейчас – никакого контроля, даже супермаркеты торгуют сельхозпродукцией без сертификата на наличие пестицидов. Мало того, еще и ввели мораторий на проверку субъектов предпринимательской деятельности, к коим относятся и фермеры. Нонсенс: почему мораторий распространяется на такие вещи, которые связаны со здоровьем людей? То есть органы есть, а специалистов-профессионалов не хватает.
Корень проблемы академик видит… в ЕНТ:
— Возьмем аграрный университет. Можно смело утверждать, что 90 процентов студентов — это зашедшие не в ту дверь люди. Многие из них сдают ЕНТ по специальности «медицина», где порог прохождения очень высокий. Перешагнуть не получается, но они проходят в сельскохозяйственный вуз. В обмен на баллы получают стипендию, диплом о высшем образовании и специальность, которая им не нужна. Следовательно, деньги, которые государство потратило на подготовку таких специалистов, ушли в песок.
Если бы семена умели говорить…
С отсутствием контроля со стороны сельхознадзора отчасти связано также и неуклонное понижение урожаев всех без исключения культур у большинства казахстанских фермеров.
— Все начинается с семян и саженцев, которые мы покупаем за рубежом, — утверждает ученый. — Они заражены вирусными, бактериальными и грибными заболеваниями. Дело в том, что первую и вторую репродукцию для размножения селекционеры оставляют у себя, третью отдают своим фермерам, и четвертую, бракованную, — продают за рубеж. И в итоге наши фермеры не могут получить нормального урожая.
Выход в таких случаях, по словам Абая САГИТОВА, только один: после идентификации заболевания, нужно обязательно провести реабилитацию семян.
Это – термическая обработка, затем восстановление в лабораторных условиях всхожести с помощью антистрессовых препаратов, макро и микроудобрении, агвоабсорбентов, повышающих урожайность сельхозкультур в разы.
Источник: http://www.ratel.kz/raw/almatintsy_himicheskaja_ataka
