КАК ВЕРШИЛСЯ ОБМАН

Вопрос: каким образом Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) определяет, что увеличение содержания CO₂ в атмосфере вызывает повышение глобальной температуры?

Ответ: они предположили, что это так, и подтвердили это, увеличив уровни CO₂ в своих компьютерных климатических моделях, вот температура и поднялась. 

Наука должна игнорировать тот факт, что они написали компьютерный код, который велел компьютеру повышать температуру с увеличением CO₂. Наука должна спросить, подтверждается ли эта последовательность эмпирическими данными? Некоторые ученые сделали это и обнаружили, что эмпирические данные показали — это неправда. Тогда почему это не занимает центральное место во всех дебатах об антропогенном глобальном потеплении?

Наиболее важное предположение, лежащее в основе гипотезы о том, что человеческая деятельность вызывает глобальное потепление, заключается в том, что увеличение глобального CO₂ в атмосфере приведет к увеличению среднегодовой глобальной температуры. Это предположение стало почти общей целью МГЭИК из-за определения изменения климата, данного им в Рамочной конвенции Организации Объединенных Наций об изменении климата (РКИК ООН).

Это определение предопределило метод и процедуру МГЭИК, что, в свою очередь, устранило логический научный подход к рассмотрению воздействия человека на климат и изменение климата в более широком контексте естественного, то есть без участия человека, изменения климата. Определение и структура МГЭИК исключают научный метод, который требует опровержения гипотезы. Вместо этого все было сделано, чтобы доказать гипотезу. Определение не позволило рассмотреть нулевую гипотезу. Структура приняла очень ограниченное, непроверенное заключение Рабочей группы (РГ) I в качестве основы для исследований, проведенных рабочими группами II и III. Это означает, что РГ II рассмотрела только негативное влияние потепления. Они не рассматривали ни его положительное влияние, ни возможность глобального похолодания. В результате чего РГ III предложила только лишь политические и корректирующие меры по устранению негативного воздействия глобального потепления.

Назначение МГЭИК — в изучении всей проблемы климата и его изменения. Тогда и только тогда она должна была рассмотреть, среди прочего, возможный антропогенный фактор изменения климата. По-видимому, после провала Отчета 2001 года, в котором была сделана преднамеренная попытка переписать историю климата, МГЭИК признала проблему определения, предложив лучшее. Тем не менее, он появился только в качестве сноски (!) в «Сводке для политиков» за 2007 год, в упрощенном и преувеличенном отчете, подготовленном для политиков. Он сказал:

«Изменение климата в трактовке МГЭИК относится к любым изменениям климата с течением времени, будь то вследствие естественной изменчивости или в результате деятельности человека. Это понимание отличается от определения в Рамочной конвенции Организации Объединенных Наций об изменении климата, где изменение климата относится к такому его изменению, которое прямо или косвенно связано с деятельностью человека, меняющей состав глобальной атмосферы и дополняющей естественную изменчивость климата, и наблюдается в течение сопоставимых периодов времени».

Проблема в том, что это появилось в заключении для политиков (SPM), а не в докладе РГ I. Было невозможно применить его к «определению МГЭИК» в докладе РГ I за 2007 г., поскольку этот документ является накопительным и основан на ограниченном материале всех предыдущих отчетов. Чтобы применить его в докладе за 2007 год, необходимо начать весь процесс заново. Похоже, что это ввело в заблуждение политиков, читавших предназначенное им заключение. Наверняка, оно было включено, чтобы МГЭИК могла указать на него и сказать тем, кто поставил под сомнение ограничения, созданные первоначальным определением, что их работа была результатом рассмотрения «естественной изменчивости или деятельности человека». Это, по сути, самое замечательное явление, обратный обман.

Насколько я помню, в то время никто не оспаривал предположение о том, что увеличение CO₂ вызвало повышение глобальной температуры. Скорее, проблемы были сосредоточены на том, как определение позволило МГЭИК преуменьшить значительно больший объем и значение водяного пара как парникового газа. Это позволило МГЭИК ловко умолчать об этом, ибо, хотя люди и производят водяной пар, его количество незначительно по отношению к общему объему атмосферы.

В 1999 году появились первые значительные долговременные данные по ледяному керну Антарктики. Более ранние керны упоминались в докладе, но, насколько я помню, лишь те, что Пети, Рейно и Лориус сочли лучшими свидетельствами температуры, CO₂ и дейтерия в 420000-летнем керне, извлечённом с глубины 3623 метров. Я вспоминаю, как Лориус предупреждал людей не спешить с суждениями. Одной из его забот был размер графика, изображающего такую долгую запись. Лориус подтвердил эту позицию в статье 2007 года:

«… Наш [ледяной керн ​​[Восточная Антарктида, Купол C] не показывает никаких признаков того, что парниковые газы сыграли ключевую роль в такой связи [с радиационным воздействием]»

В оригинальной статье, как отмечает Юан Мирнс в своей надёжной оценке, авторы полагали, что повышение температуры предшествовало увеличению СО2.

В своей фундаментальной статье 1999 г. о ледяном керне с антарктической станции «Восток» Кэролайн Пети (Французский национальный центр научных исследований, Париж. — Прим. aprosh) с соавторами [см. рис. ниже]отмечают, что СО2 отстает от температуры во время наступления оледенения на несколько тысяч лет, но не дают этому объяснения. Они также отмечают, что СН4 и СО2 не совсем совпадают друг с другом, но также не дают этому никаких объяснений. Поэтому значимость их наблюдений поэтому игнорируется. В начале оледенения сперва температура падает до ледникового значения, и лишь потом начинает снижаться объём CO2 в атмосфере, что указывает на то, что CO2 в то время мало влияло на температурную модуляцию.

Но как интерпретация стала такой, что сведения ледяного керна Антарктики якобы подтвердили обратное — что повышение температуры вызывает увеличение CO₂. Может быть всё дело в графике, допустил Лориус.

Джоанна Нова отразила эту обеспокоенность в своей статье «800-летнее отставание СО₂от температурного графика», написав:

«Невозможно увидеть отставание в веках на графике, который охватывает полмиллиона лет, поэтому я переписала данные из первоисточников…»

Предупреждение Лориуса не помешало людям автоматически предположить, что график якобы подтверждает влияние CO₂ на предыдущее повышение температуры. Однако после расширения и более тщательного изучения данных Нова пришла к выводу, что:

Суть в том, что повышение температуры вызывает повышение уровня углерода. Углерод может влиять на температуру, но эти ледяные керны об этом молчат. Если бы оба фактора вызвали значительный рост друг друга, положительная обратная связь стала бы экспоненциальной. Мы бы увидели безудержный парниковый эффект. Но этого не случилось. Какой-то другой фактор действенее, чем углекислый газ, либо роль углерода незначительна.

Как насчет того, чтобы считать, что роли углекислого газа не существует? К счастью, после публикации в 1999 году той статьи несколько человек не приняли все на веру и стали проверять данные. К 2003 году палеоклиматолог и гляциолог Николас Кейлон с соавторами (в том числе и Жаном Жузелем) написали статью «Время изменения атмосферного CO₂ и антарктических температур по окончании III», опубликованную в журнале «Наука» (Science). В ней больше внимания было уделено разнице «возраст газа и возраст льда». Ибо газу в пузырьке требуются десятилетия, чтобы он оказался в замкнутом пространстве или попал в ловушку. В статье «Различия газового возраста и ледникового периода и хронология ледяного керна со станции »Восток«, от 0–100 тыс. лет» её авторы — заслуженный профессор кафедры наук о Земле Принстонского университета Майкл Бендер и др. — утверждают:

Газ задерживается в полярном льду на глубинах ~ 50–120 м и поэтому значительно моложе льда, в который он погружен. Разница в возрасте не очень ограничена для медленного накопления льда на Восточно-Антарктическом плато, внося значительную неопределенность в хронологию самых старых глубоких ледяных кернов.

Они добавляют:

В случае медленно накапливающихся ледяных кернов Восточной Антарктики эта разница очень велика — до 7 тысяч лет в ледниковые периоды, и время изменений климата, зарегистрированных в двух фазах, не будет точным, если только разница между возрастом газа и возрастом льда не будет хорошо ограничена.

Чтобы стало ещё понятнее, они заключают:

Неопределенность в разнице между возрастом газа и возрастом льда в Востоке по-прежнему составляет ~ 1 тыс. лет, что затрудняет точную оценку изменения климата между Гренландией и Восточной Антарктидой в течение последнего ледникового периода.

Это означает: единственное, что мы можем заключить, — это согласиться с Джоан Нова, что температура повышается до CO₂. Важно отметить, что более точная корреляция между температурой и CO₂ затрудняется применением к необработанным данным 70-летнего среднего сглаживания. Влияние этого сглаживания на устранение данных, которые помогут решить взаимосвязь и время задержки, видно из сравнения показателей атмосферного CO₂ в 2000 году (рисунок 1).

Рисунок 1: Оригинальная подпись под рисунком указывает на его источник и даёт объяснение.

Разумно сказать, что практически все потенциальные диагнозы устраняются путем устранения годовых отклонений, но особенно последовательности событий. Обратите внимание, что общее атмосферное среднее значение CO₂ отличается, примерно от 260 до 300 промилле. Это различие, которое, по утверждению МГЭИК, привело к тому, что влияние CO₂ на рост глобальной температуры возросло с 50% с 1950 года до 95% и даже более — в наши дни.

Действительно хорошим показателем обоснованности и угрозы догме МГЭИК в этом утверждении стал немедленный натиск сторонников доказательств и их заключение. Они знали, что это низвергает саму суть их заявлений, их самое фундаментальное предположение. Я не буду упоминать какие-либо конкретные сайты и уделять им больше внимания, чем они заслуживают, хватит и простого поиска отставания роста CO₂ от роста температуры по ключевым словам. Тот факт, что они знали это и намеренно пытались приуменьшить доказательства, проявился в обмане, который Эл Гор использовал в своем пропагандистском фильме «Неудобная правда». На самом деле неудобная правда заключается в том, что он не мог позволить острым глазам зрителей увидеть истину, поэтому он разделил графики температуры и CO₂ таким образом, чтобы затруднить их визуальное сопоставление. Затем он замаскировал это еще больше разыгранной актёрами сценой езды на вилочном погрузчике к преувеличенному чтению 20-го века.

Все это редко ставилось под сомнение после 1998 года, поскольку люди изучали немногочисленные обрывки эмпирических данных, но в основном из-за того, что Хаксли назвал великой трагедией науки; красивая гипотеза, разрушенная ужасным фактом. До этого момента в современных регистрациях уровни CO₂ в атмосфере, казалось, совпадали с повышением температуры. Почти все упустили из виду неудобный факт, что с 1940 по 1980 год, когда производство человечеством CO₂ увеличилось больше всего, глобальные температуры снизились. После 1998 года глобальные температуры вообще перестали расти, в то время как уровни CO₂ повышаться продолжали, что противоречит гипотезе алармистов. Они быстро начали искать оправдания. Мол, это была короткая пауза; мол, это была аберрация; мол, это не было тенденцией, потому что это должно было продолжаться в течение длительного периода, чтобы быть значительным. Сантер сказал, что требуется минимум 17 лет. Информативно, поддерживающие его сторонники антропогенного глобального потепления (AGW) не могли ждать, поскольку они столкнулись с кошмаром общения с общественностью, поскольку общественность начала замечать несоответствия между тем, что они говорили, и тем, что происходило в действительности. Появились даже карикатуры.

Подпись под карикатурой: «Мы ожидаем сегодня еще 8-12 дюймов глобального потепления».

Надпись на правом щите: «Пресса: время для отрицания (глобального потепления) миновало».

Объявление: «Вечерняя лекция: «Как глобальное потепление обусловило воскресный снегопад». И ниже: «Отменена из-за метели».

Ребёнок спрашивает: «А как выглядела зима до глобального потепления?»

Реакцией стал не пересмотр выводов науки, а смена название гипотезы с «глобального потепления» на «изменение климата». Некоторые заметили, но в основном сторонники AGW исключили неудобные эмпирические данные из контекста своей гипотезы. Но то, что, по-видимому, позволило им указать на любое изменение в качестве доказательства AGW, стало для них ловушкой. Теперь каждое изменение или доказательство должны соответствовать более широкой гипотезе изменения климата. Как мы знаем, многие остались верными первоначальной гипотезе, потому что, хотя они и изменили название, но отнюдь не саму гипотезу.

Разъединение после 1998 года уровней CO₂ в атмосфере и глобальных температур продолжался и назывался либо «паузой», либо перерывом. 17 лет пришли и ушли, а карикатуры снова показали, что более широкая аудитория была в курсе.

Учёный, стоящий на трибуне с надписью «Наука о глобальном потеплении» спрашивает: «Почему все хихикают?»

Растущее количество эмпирических данных указывает на то, что гипотеза сторонников антропогенного глобального потепления, будто увеличение CO₂ вызывает повышение температуры, неверна, но продолжает циркулировать, причём даже среди многих так называемых скептиков. Некоторые, как Энтони Уоттс, иногда задают вопрос. Он пишет под заголовком «Утверждение: воздействие CO₂ ощущается на десятилетиях, а не на веках»:

«Но почему, если это правда, сейчас пауза, когда в последнее десятилетиепроизошло увеличение СО2 и никакой корреляции с температурой?»

В исследовании, которое он рецензирует, ведущий автор даёт одно объяснение:

«Удивительно, что, несмотря на многие десятилетия науки о климате, никогда не было исследований, посвящённых тому, сколько нужно времени, чтобы ощутить потепление от определенного выброса углекислого газа, принимая во внимание неопределенности зависимого от углерода климата».

Год спустя, в 2015 году, в аннотации к статье в журнале «Исследования окружающей среды» говорится:

В своём недавнем письме «Максимальное потепление происходит примерно через одно десятилетие после выброса углекислого газа» Кэтрин Л Рик и Кен Кальдейра (2014 Environ. Res. Lett. 9 124002) подсчитали, что временной интервал между выбросом и максимальной температурной характеристикой составляет в среднем десятилетие. В своем анализе они учитывали неопределенности в отношении углеродного цикла, скорости поглощения тепла океаном и чувствительности климата, но не учли одну важную неопределенность: размер выбросов. Используя моделирование с помощью модели системы Земли, мы показываем, что временная задержка между выбросом углекислого газа (CO 2) и максимальным потеплением увеличивается по мере увеличения выбросов. Наши результаты показывают, что, поскольку CO 2 накапливается в атмосфере, полный нагревающий эффект выброса может не ощущаться в течение нескольких десятилетий, если не столетий.

По-видимому, на случай, если кто-то истолкует это так, чтобы сказать, что нет необходимости действовать сейчас или даже поспешно, авторы добавляют:

Однако большая часть потепления будет возникать относительно быстро, подразумевая, что сокращения выбросов CO2 принесут пользу не только последующим поколениям, но и поколению, осуществляющему эти сокращения.

В кратком изложении Ника Льюиса на веб-сайте Джудит Карри, опубликованном группой из британского Метеорологического бюро под руководством ведущего автора Эндрюса, мы узнаём:

Моделирование показывает, что эффективная чувствительность климата к моделям существенно ниже, когда она основана на наблюдательной оценке роста температуры поверхности моря и морского льда в течение исторического периода, чем при реагировании на долгосрочноевоздействие CO2. Этот вывод лежит в основе вывода авторов о том, что оценки чувствительности климата, основанные на наблюдаемом историческом потеплении, слишком низки.

Тот факт, что это представлено как «простой язык», объясняет, почему многие не понимают, что происходит, и почему обман, что AGW доказан и происходит, продолжается. Как говорится в первом комментарии к статье Льюиса:

Я извиняюсь, но мне нужен перевод на «простой язык» резюме, изложенное «простым языком».

Чувствительность климата — это влияние на глобальную температуру изменения воздействия; в этом случае «воздействие» — это увеличение CO₂. Определение МГЭИК можно прочитать здесь. Оно принимает допущение, что увеличение CO₂ вызывает повышение температуры. Эндрюс и др., хотя и выполнили свою работу с использованием модели, показывают, что когда авторы использовали эмпирические данные, увеличение CO₂было «существенно ниже». Обратите внимание, что это только касается двух переменных — морского льда и температуры поверхности моря (SST). Возможно ли, что при многих других эмпирических значениях чувствительность климата сведется к нулю? Вот эмпирические данные, основанные на исследованиях и снижении чувствительности за последние несколько лет (рисунок 2).

Рисунок 2.

Проблема чувствительности климата к CO₂ является центральной для всей истории научных исследований. Учёные, в том числе и в области естественных наук, любят использовать аргумент ad verecundiam (обращение к авторитету) для подкрепления своих исследований. Сторонники гипотезы AGW приводят в качестве такового работу Сванте Аррениуса. К сожалению, и особенно в наше время в эпоху Интернета и доступа к миллиардам улик, сложно подобрать или вытащить информацию из контекста. Опять же, Уоттс и другие были в авангарде этого более здравого и строгого исследования. Его статья 2009 года определяет многие трудности при использовании Аррениуса.

Аналогичный анализ был предпринят «Друзьями науки», когда они перевели с немецкого языка более неясную работу Аррениуса 1906 года. Они написали:

В последующие годы среди коллег происходило много дискуссий, и одним из главных моментов было аналогичное воздействие водяного пара в атмосфере, которое было частью общей картины. Некоторые вообще отвергли какое-либо влияние CO2. Не было эффективного способа точно определить этот раскол, но в 1906 году Аррениус изменил свое мнение о том, как увеличение содержания углекислого газа повлияет на климат.

Вопрос о том, что Аррениус принимает эффект водяного пара за эффект CO₂, не нов. Новым является то, что растущий уровень эмпирических данных о том, что чувствительность CO₂ к климату равна нулю, игнорируется. Поэтому мое мнение совпадает с некоторыми из его коллег, которые «вообще отказались от воздействия CO₂ на климат».

Я не говорю, что парникового эффекта нет. Я говорю, что эмпирические данные показывают: увеличение СО2 не вызывает повышение температуры. Кроме того, кажется, что весь парниковый эффект обоснованно объясняется водяным паром. Кроме того, изменение в водяном паре — это только одна переменная в сложном множестве переменных, вызывающих изменение климата — то ли в сторону глобального потепления, то ли — глобального похолодания.

И в качестве восклицательного знака напоследок:

ОБ АВТОРЕ. Тим Болл был профессором географии в Университете Виннипега с 1988 по 1996 год. Плодовитый оратор и писатель в скептическом научном сообществе. Является членом Climate Exit (Clexit) — группы по борьбе с изменением климата, сформированной вскоре после решения Великобритании покинуть ЕС . Согласно  основополагающему заявлению Clexit ( PDF ): «Мир должен отказаться от этого самоубийственного крестового похода глобального потепления. Человек не контролирует и не может контролировать климат».

Опубликовано на сайте Watts Up With That? 9 сентября 2018 года.

Источник: https://wattsupwiththat.com/2018/09/09/empirical-evidence-shows-temperature-increases-before-co2-increase-in-all-records/

Перевод с английского Александра ЖАБСКОГО.

Новое на сайте экопросвещения ЭКО.ЗНАЙ