КАЗАХСТАН НУЖДАЕТСЯ В СТРАТЕГИИ СОХРАНЕНИЯ БИОРАЗНООБРАЗИЯ
Отсутствие стратегии сохранения биоразнообразия в Казахстане делает ее экологическую политику бессистемной и малоэффективной.
Парадокс, но Казахстан, являясь страной-участницей всемирной Конвенции по сохранению биоразнообразия, не имеет стратегического документа, регламентирующего задачи и цели государства в этом статусе. Такая ситуация, безусловно, вредит международному имиджу, но еще больше она способна создать внутренние проблемы, причем, не только в сфере экологии и защиты окружающей среды.
Стратегическое планирование сегодня – обязательный процесс государственного администрирования в любой социально-экономической и культурной сфере. Оно дает возможность выстроить приоритеты внутри конкретной темы и увязать ее развитие с другими направлениями. Например, концепция развития транспортной сферы, определяя пути прокладки новых дорог, помогает тем самым экологам определить места формирования будущих особо охраняемых природных территорий (ООПТ), выработать меры по защите мигрирующих животных и, наоборот, при планировании инфраструктуры дает возможность учитывать ее влияние на состояние биоразнообразия. Так должно быть в идеале, от которого казахстанская практика сегодня, увы, далека.
Такая ситуация выглядит странно сама по себе. Тем более, что она длится уже семь лет. До 2014 года существовала программа «Жасыл Даму», которая включила в себя все действующие ко времени ее принятия отдельные программы, например, по охране редких видов копытных животных, по развитию особо охраняемых природных территорий. В нее же включили и те направления, которые сейчас принято объединять под термином «зеленая экономика». Это снижение выбросов СО2 и вообще различных загрязнителей в атмосфере и водных источниках. Выполнялась эта программа, по крайней мере, в той части, которая касалась биоразнообразия, вполне успешно: по каждому направлению были разработаны свои индикаторы. Например, стояла задача создать те или иные особо охраняемые природные территории. Задачи были «раскиданы» по годам, определены формы отчетности по ним. Например, постановление правительства о создании ООПТ или подготовленное естественно-научное обоснование и технико-экономическое обоснование. Реализация этих задач постоянно отслеживалась Комитетом лесного хозяйства и животного мира и другими ведомствами. Была программа, был контроль, были ресурсы, – рассказывает Сергей Скляренко, директор Центра прикладной биологии АСБК.
Кстати, о ресурсах. «Жасыл Даму» была подкреплена финансированием и далеко не всегда из государственного бюджета. Были, например, международные гранты. К тому времени в Казахстане уже очень активно работала Программа развития ООН (ПРООН), через которую за счет международных доноров финансируется ряд проектов по сохранению биоразнообразия. Оттуда же получали финансирование и другие проекты и идеи. Это не было прямым финансированием, а был скорее «вклад натурой». Например, финансирование разработки ЕНО или материально-техническое оснащение ООПТ. В общем, шла достаточно эффективная работа. Но в 2014 году действие «Жасыл Даму» завершилось. С тех пор никакой перспективной программы по сохранению биоразнообразия в Казахстане нет. Хотя как сторона-участница международной Конвенции по сохранению биоразнообразия, мы обязаны иметь такую программу и план действий, который должен обновляться время от времени.
Программа развития ООН в 2015 году привлекла экспертов и разработала новую стратегию и план действий, но казахстанские официальные органы их тогда не приняли по формальному признаку, т. к. на тот момент нельзя было такого рода документы называть «стратегиями». Тогда документ переименовали в «концепцию», оформили и издали силами ПРООН. Сути это, конечно, не меняет, но она так и не принята. Не успели принять к 2019 году, затем в структуре управления биоразнообразием наступила «перестройка», было создано Министерство экологии, геологии и природных ресурсов РК и все структуры, занимающиеся вопросами биоразнообразия, были переведены из Минсельхоза туда. Потом пришла пандемия. И все эти организационные вопросы, видимо, решили отложить на потом. Хотя понимание проблемы есть – слушания по ней проводились в обеих палатах парламента. Но воз и ныне там…
Нельзя сказать, что ничего в стране не делается. Идут учеты диких копытных, мероприятия по охране животного мира, ведется лесовосстановление, работы по воспроизводству рыбных запасов. Все это есть, но нет общей стратегии и перспективного планирования. Для чего оно необходимо? Чтобы была принята общая перспектива и понимание того, что же мы хотим в итоге получить? Например, сколько мы хотим создать в Казахстане ООПТ? Не в количественном аспекте, а в процентах от территории страны – 5, 8, 20 процентов? Или, когда говорим и снижении выбросов в атмосферу, то до какого уровня? Вот, например, постоянно говорится о необходимости перевести алматинскую ТЭЦ с угля на газ. Правильно, но у нас же должна быть ясная конечная задача: до каких показателей мы хотим очистить воздух? А если делать это хаотично, то можно погрязнуть в бесконечных спорах. Или, к примеру, работаем мы над какой-то текущей задачей, а, может быть, именно ее и нет необходимости решать и можно сэкономить ресурсы для более важных задач. Например, создается некая охраняемая территория, а на самом деле целесообразно создать две другие. Этой же занимаются просто потому, что кто-то громче всех кричал в ее пользу. Создается она не потому, что стояла в национальной программе, а просто.., ну, так получилось. – говорит Сергей Скляренко.
Разрозненные действия редко дают положительный и долгосрочный эффект. И это неэффективное растрачивание ресурсов страны и налогоплательщиков. Пока нет стратегии, будут продолжаться бесконечные споры, шараханья в охотничьем хозяйстве, продвигаться развитие туризма в нацпарках без учета антропогенной нагрузки… В общем, все это похоже на активное желание отдельных людей построить дом, не залив фундамента.
Необходимо все это делать с привязкой к работе других секторов. Все стратегические программы – это пересечение межсекторального влияния. Например, если мы снижаем выбросы, то так оказываем влияние на промышленность и энергетику, если собираемся где-то создавать ООПТ, то, возможно, там нельзя будет прокладывать транспортные коммуникации. Мы знаем, где планируется разработка полезных ископаемых: есть карты расположения природных ископаемых, есть распределенные на десять лет вперед площади под геологоразведку. По вопросам сохранения биоразнообразия результативной, взаимосвязанной со стратегией информации нет, а это означает одно – межсекторальные конфликты. В принципе, они всегда есть между мерами по сохранению биоразнообразия и экономическим развитием, но в этом и состоит задача государства – найти общие и приемлемые для всех решения, но для этого нужно перспективное планирование, – говорит Сергей Скляренко.
А пока Казахстан продолжает шарахаться из стороны в сторону, подвергаясь критике как извне, так и внутри со стороны экологов, общественности и международных институтов.
ЯРОСЛАВ РАЗУМОВ
