Посадкобесие или полезная инициатива?
21 января 2020 года Всемирный экономический форум в Давосе (Швейцария) запустил инициативу по посадке на Земле одного триллиона деревьев, в частности, в период объявленного ООН Десятилетия восстановления экосистем (2021-2030 годы). Инициатива Всемирного экономического форума получила название 1t.org
Официально заявленная миссия этой инициативы состоит в том, чтобы:
— служить сообществу, занимающемуся лесовосстановлением, и расширять его возможности;
— создать условия, необходимые для озеленения нашей планеты;
— разрушить барьеры, препятствующие крупномасштабному сохранению и восстановлению лесов;
— соединить людей, которым нужна помощь, с людьми, которые могут им помочь;
— сыграть свою роль в Десятилетии ООН по восстановлению экосистем и помочь другим сделать то же самое;
— понять, что время не на нашей стороне, и если мы хотим исцелить планету, мы должны использовать каждый день.
Остается вопрос: это реально полезная инициатива, которая сможет улучшить экологическую ситуацию на Земле — или это имитация кипучей деятельности, показуха, посадкобесие? Однозначно ответить на этот вопрос пока нельзя — на практике может получиться и то, и другое, и что-то промежуточное между этими двумя крайностями.
Почему это может превратиться в посадкобесие, и что нужно сделать, чтобы не превратилось?
Люди очень любят сажать деревья, и обычно воспринимают эту деятельность как что-то однозначно доброе, полезное, улучшающее окружающий мир. Нередко даже самые критически мыслящие люди от одной идеи посадки дерева или леса напрочь теряют это свое критическое мышление, не задумываются ни о смысле посадки, ни о ее вероятных результатах, ни о побочных эффектах. А смысл этот может быть очень разным в зависимости от ситуации, результаты могут одной лишь посадкой не достигаться, а отрицательные побочные эффекты в некоторых случаях могут с лихвой перекрывать достигаемую пользу.
Посадки деревьев бывают разными, но прежде всего их можно разделить на две большие принципиально разные группы: лесовосстановление (reforestation) и лесоразведение (afforestation). Отличаются они тем, что при лесовосстановлении новый лес сажается на месте старого — например, после вырубки или пожара, а при лесоразведении — на новом месте, где в обозримом прошлом никакого леса не было, например, на заброшенных сельхозземлях, рекультивированных карьерах, или на месте природных нелесных экосистем. В подавляющем большинстве случаев лесовосстановление является одним из элементов цикла лесовыращивания: срубили старый лес — посадили новый — ухаживали, разреживали, вырастили новый — срубили, и опять все с начала. Лесовосстановление не ведет к появлению нового леса, и, как правило, даже не ускоряет его появление на месте срубленного (чаще всего вырубки и гари начинают зарастать так называемыми «пионерными» породами деревьев — березой, осиной и т.д., в каждой природной зоне они свои — быстрее, чем человек успевает что-то посадить). Смысл лесовосстановления, за редкими исключениями, обычно не в том, чтобы новый лес появился быстрее — а в том, чтобы появился лес из ценных для человека пород деревьев, причем ценность чаще всего определяется их хозяйственными, а не биологическими характеристиками. А вот лесоразведение, если все делается правильно, действительно ведет к появлению новых лесов, и за счет этого может увеличивать поглощение углекислого газа, сдерживать опустынивание, останавливать эрозию почв и т.д. То есть по своему смыслу и экологическим последствиям лесовосстановление и лесоразведение существенно отличаются друг от друга — хотя и то, и другое может представлять собой посадку деревьев, иногда даже одних и тех же деревьев.
Лесоразведение — посадка нового леса на заброшенной, выбывшей из использования, земле сельскохозяйственного назначения (в Эстонии). В результате лесоразведения здесь появится новый лес, которого раньше, в обозримом прошлом, не было, а земля будет использоваться не для сельского хозяйства, как в прошлом, а для лесного
Лесовосстановление — посадка молодого леса на месте старого, срубленного с целью заготовки древесины на арендованном участке эксплуатационного леса (в Ленинградской области). В результате лесовосстановления здесь вместо срубленного старого леса примерно через десятилетие после рубки появится молодой новый; рубка и лесовосстановления являются элементами одного цикла лесовыращивания
В обоих приведенных примерах работы выполнены качественно и добросовестно, и, скорее всего, приведут к желаемым результатам (получению сомкнутых молодых высокопродуктивных ельников). Возможно даже, что в будущем в них будет вестись примерно одинаковое лесное хозяйство, направленное прежде всего на выращивание и заготовку хозяйственно ценной еловой древесины. И в том, и в другом есть важный природоохранный смысл: интенсивное выращивание древесины на староосвоенных землях позволяет, хотя бы потенциально, утолить потребность человечества в ней без вовлечения в рубку последних остатков диких лесов и вообще лесов высокой природоохранной ценности. Но с точки зрения, например, уменьшения влияния человечества на климат — это принципиально разные ситуации. В первом случае создается новый лес, который в течение ближайших следующих десятилетий будет связывать новые количества углерода — а во втором воспроизводится старый, который в течение ближайших десятилетий будет лишь компенсировать те, которые высвободились при рубке предыдущего поколения деревьев, переработке древесины, сгнивании или сжигании порубочных остатков. В первом случае вклад посадки деревьев, например, в сохранение климата можно рассматривать сам по себе — а во втором нужно рассматривать его в связке с предшествовавшей рубкой (поскольку не было бы рубки — не было бы и посадки; да и вырубка в лесу сама бы быстро заросла лесом, только не еловым, а березовым или осиновым). Так что смешение лесовосстановления и лесоразведения в рамках одной инициативы по посадке деревьев размывает суть и цели этой инициативы.
Посадка леса сама по себе, без последующего ухода и защиты от разнообразных неблагоприятных воздействий, чаще всего не дает никаких результатов. Чтобы из молодых деревьев вырос желаемый лес, обычно за ним требуется уход в течение довольно длительного времени (в наших условиях — обычно в течение 15-20 лет, в других природных зонах это время может быть большим или меньшим). Кроме того, часто требуются специальные меры по охране этих молодых деревьев от огня, например — палов растущей вокруг них сухой травы, по защите от вредителей и болезней, от объедания копытными и т.д. Если такого ухода нет — то молодые деревья чаще всего гибнут или критически задерживаются в развитии в результате затенения травянистой растительностью или, особенно при лесовосстановлении, порослью быстрорастущих нежелательных кустарников и деревьев. От такой посадки обычно не бывает ровным счетом никакой пользы: лес если и вырастает, то сам, и не из тех деревьев, которые сажали. Ситуация часто усугубляется неправильно выбираемой технологией посадки (например, в дно плужных борозд на плохо дренированных тяжелых почвах), низким качеством посадочного материала или самой посадки. Для нашего лесного хозяйства, особенно в регионах таежной зоны, это самая обычная ситуация — лесовосстановление во много раз чаще оказывается совершенно безуспешным, чем сколько-нибудь успешным.
Типичный результат неправильно выбранной технологии лесовосстановления и некачественной посадки: абсолютное большинство высаженных сеянцев погибло
Типичный результат лесовосстановления без последующего ухода: сажали после рубки сосну, но выросла все равно осина — а сосна погибла из-за затенения
Неудачное двойное лесовосстановление: сначала лес посадили, но не уберегли от огня — примерно через 12 лет после после посадки он сгорел; потом посадили еще раз, но большинство высаженных деревьев погибло из-за некачественной посадки
Так что лес недостаточно посадить — его нужно вырастить, обеспечив качественный уход, охрану от пожаров, защиту от вредителей и болезней. Иначе посадка в подавляющем большинстве случаев оказывается совершенно безрезультатной и бессмысленной.
Наконец, триллион деревьев — это очень много, и на нашей планете непросто будет найти подходящие площади, чтобы такое их количество со смыслом посадить. Нормальная густота посадки лесных деревьев в большинстве природных зон составляет примерно от двух до четырех тысяч штук на гектар — это уже с некоторым запасом, с учетом того, что часть деревьев не приживется. При такой густоте посадки для одного триллиона деревьев потребуется 250-500 миллионов гектаров. В районах с наиболее благоприятными для роста деревьев климатом и почвами таких площадей неиспользуемых, и при этом еще не занятых лесом, земель — просто нет. Например, в нашей стране площадь заброшенных сельскохозяйственных земель, пригодных для разведения леса, составляет около шестидесяти миллионов гектаров — но большинство из них уже естественным образом заросло или зарастает молодым лесом, и там надо не сажать новые деревья, а всего лишь создать условия для сохранения старых (прежде всего, ограничить деятельность Россельхознадзора и органов земельного контроля, вынуждающих собственников уничтожать и выжигать эти молодые леса, и просто дураков со спичками). В остальных крупных странах ситуация с благоприятными для роста деревьев неиспользуемыми землями похожая: если такая земля долго не используется — она сама собой начинает зарастать деревьями, и чтобы там появился лес, чаще всего нужно не сажать, а сохранять то, что само растет.
Самые большие площади неиспользуемых, но при этом не занятых лесом, земель приходятся на районы или с экстремальным для роста деревьев климатом (чаще всего слишком холодным или слишком сухим), или на территории, где появляющаяся древесная растительность просто уничтожается регулярными травяными пожарами. В таких условиях посадка деревьев во многих случаях просто бессмысленна: например, в холодных притундровых, мерзлотных или высокогорных районах даже если деревья получится успешно посадить и они приживутся, скорость их роста будет настолько малой, что никакого влияния ни на углеродный баланс атмосферы, ни на что бы то ни было еще практически значимое, в обозримом будущем они не окажут. В большинстве остальных случаев успешное выращивание леса потребует очень больших и долгих усилий, и, главное, постоянной защиты посадок от огня.
Регулярно повторяющиеся травяные палы даже в относительно благоприятном для роста деревьев климате превращают бывшие лесные ландшафты во все более открытые и малолесные, постепенно убивая все больше и больше старых деревьев, и уничтожая весь появляющийся подрост. В таких условиях сажать новый лес, не изменив ситуацию с пожарами, совершенно бессмысленно — высаженные деревья точно так же сгорят
В общем, чтобы инициатива по посадке триллиона деревьев не превратилась в грандиозное посадкобесие планетарного масштаба — нужно, чтобы каждый, кто собирается принимать в этом хоть какое-то участие, относился к предлагаемым действиям вдумчиво, следуя здравому смыслу и отвергая заведомую показуху. Тогда из этой инициативы может получиться что-то действительно полезное для нашей планеты.
Сажать новые леса нужно в первую очередь там, где климат и почвы благоприятны для роста деревьев, где новый лес может обеспечить выполнение важных средообразующих и природоохранных функций (например, уменьшить эрозию почвы, защитить берега водоемов от размывания, уменьшить иссушение прилегающих территорий, или восстановить ранее утраченные природные экосистемы), но где по каким-либо причинам сам собой лес не вырастает. Важно стремиться к тому, чтобы этот новый лес состоял из местных пород деревьев, был разнообразен по составу и структуре, и за счет этого максимально устойчив к неблагоприятным внешним воздействиям. Необходимо избегать посадки леса на участках, критически важных для сохранения естественных нелесных экосистем и ландшафтов. И обязательно надо продумывать систему защиты этого леса от пожаров и других рисков в первые десятилетия его жизни, пока он наиболее уязвим.
