Соглашение по климату: решимость и безнадежность?

Фрэнсис Скотт Фицджеральд (F. Scott Fitzgerald), некогда живший в Париже, писал: «Пробным камнем первоклассного интеллекта является способность удерживать в уме противоположные идеи одновременно». С этой точки зрения представители 150 стран, собравшиеся неподалеку от французской столицы в декабре месяце уходящего года, чтобы выработать новое соглашение по климату, могут считаться весьма неглупыми. Так, они заявили, что жизненно важно добиться, чтобы средняя температура на планете не поднималась более чем на 1,5˚С выше доиндустриального уровня. Однако одновременно они с радостью возвестили о новом соглашении, которое даже близко, по мнению ряда британских экспертов, не подобралось к предотвращению такого подъема.

По оценкам лондонских специалистов, выполнение государствами индивидуальных обязательств, закрепленных в ходе Парижской конференции, которое, кстати, не является принудительным, в перспективе обеспечит потепление Земли на 3˚С. В нелинейном мире климатических изменений такое повышение температуры увеличивает негативные последствия и риски гораздо больше, чем в два раза по сравнению с подъемом на 1,5˚С. Последний вариант позволит сохранить ледниковый покров Гренландии, а первый может привести к подъему уровня моря на 6 метров.

Когда предложенные средства настолько не соответствуют обозначенной цели, это может показаться циничным или глупым. Неудивительно, что некоторые энтузиасты борьбы с потеплением климата обвинили переговорщиков в Париже и в том и в другом. На самом деле, соглашение являет собой успешный продукт коллективного мышления. В частности, достижения парижских переговорщиков показывают, что государства можно убедить в необходимости действовать перед лицом общей опасности, даже той, которая кажется отдаленной и расплывчатой большинству ныне живущих на земле.

Страны осознают, что невозможно взять и заставить друг друга прекратить выбрасывать парниковые газы, ведь ископаемые виды топлива лежат в основе экономик. Но и многие государства также хотят сократить риски, возникающие в результате климатических изменений, и понимают, что должны найти способы сотрудничества. Парижское соглашение предлагает целый ряд механизмов, чтобы сделать это возможным.

Теперь у государств имеется инструмент, который обеспечивает выполнение обязательств посредством проведения взаимной экспертной оценки (peer review). Страны-участники также заявили об увеличении финансовой помощи наиболее бедным и уязвимым странам на адаптацию к климатическим изменениям; создана специальная комиссия для рассмотрения вопросов тех, кто неспособен адаптироваться и нуждается в поиске новых мест для жизни; появилась база для новых соглашений, фиксирующих цены на углеводородные квоты. Достигнуто согласие в том, что крупные развивающиеся страны, которые были, по большому счету, оставлены в покое в предыдущих соглашениях, должны задуматься о внесении большего вклада.

В парижском соглашении содержится график, в соответствии с которым страны будут наращивать объем обязательств по сокращению своих выбросов по мере совершенствования технологий и накопления опыта. На полях основных переговоров в Париже была продемонстрирована готовность как со стороны правительств богатых стран, так и частного бизнеса, при этом даже некоторых бизнесменов в личном качестве, значительно увеличить объем исследований в области новых источников экологически чистой энергии. Естественно, что этот тренд не может пройти незамеченным инвесторами и служит им сигналом к тому, что есть надежда перейти от разговоров и обсуждений к конкретным и энергичным действиям. При том, как замечают эксперты, развивающие страны также проявляют большой интерес к этому процессу. Разумеется, что это не станет началом окончания эпохи ископаемого топлива, однако, как считают аналитики, может послужить шагом в этом направлении.

Эксперты замечают, что перед всеми стоит непростая и многошаговая задача. Большая работа предстоит в части административных ресурсов государств. Ведь у бедных и слаборазвитых стран весьма ограниченные возможности, позволяющие оценить действия по борьбе с климатическими изменениями и пропаганде эффективных мер адаптации; ее необходимо наращивать.

Крайне важным шагом для решения этой глобальной задачи эскперты считают привлечение частного капитала. Ведь потеря интереса инвесторов к добыче энергоносителей, отнюдь не означает их автоматическое переключение на инвестиции в экологически чистые источники энергии. Инвесторы и вовсе могут отказаться вкладывать в энергетику. Поэтому, по мнению британских экспертов, Правительствам придется структурировать свои энергетические рынки и начать их планирование с учетом интересов и привлекательности для долгосрочных инвесторов. В противном случае, борьба с климатическими изменениями может привести к тому, население тех бедных стран, которые до сих пор, в XXI веке ограничены доступом к современным энергоуслугам, еще долго будет оставаться во мраке.

Как справедливо отмечают эксперты издания Economist, развитие НИОКР является совершенно необходимым, но абсолютно недостаточным условием прогресса. Важнейшая задача, которую бизнес и финансисты должны помочь решить научно-техническим центрам, это внедрить инновационные решения и технологические разработки в коммерческое производство. Приходится констатировать, что часто научно- техническая работа превращается в бесконечные академические упражнения, не имеющие практического воплощения. Сегодня эксперты считают, что среди множества многообещающих проектов в области энергетики, существуют и явные лидеры. Например, проект «Mission Innovation», направленный на ускорение прогресса в области чистой энергии, который вписан в глобальную программу «Apollo», запущенной в июне.

Эксперты настаивают на том, что у парижского соглашения существует целый ряд существенных изъянов и недостатков, которые резко снижают его потенциальную эффективность. По мнению известного британского экономиста Мартина Вулфа (Martin Wolf), в Документе отсутствуют пункты, ограничивающие выбросы авиационной отрасли и судоходства, а кроме того, в нем не содержится четкого определения универсальной цены на углеводородные квоты. Но ведь, как убежден британский политолог, без этих важнейших позиций в Документе, размывается и его смысл и содержание, четко регламентирующее стратегию политики государств и частного бизнеса.

Средняя температура на планете уже выросла почти на один градус с начала индустриальной революции, и ограничение уровня потепления до 1,5 градусов потребует еще одной революции, пишет Вулф в Financial Times. Национальные планы по борьбе с климатическими изменениями должны ставить высокую планку как с точки зрения целей по сокращению выбросов, так и по срокам выполнения. Миру также необходима новая модель инвестирования и новые источники финансовых средств, за которыми стоят совершенно иные мотивы.

Однако, как замечают британские эксперты, сегодня позитивных сдвигов по работе в этом направлении пока что не видно, и вряд ли стоит ожидать какой-то положительной динамики в ближайшей перспективе. По наблюдениям экспертов, энергодобывающая отрасль пока не испытывает угроз. Политические лидеры на словах нередко выражают озабоченности, но очевидно, что сегодня ни один политический деятель не в состоянии ослабить прочных позиций этого мощнейшего сектора мировой экономики. Британские экономисты считают, что непосредственная угроза для энергодобывающей отрасли — это низкие цены на те виды топлива, которые добываются и продаются, а отнюдь не высокая цена на квоты по выбросам углекислого газа. Кроме того, совершенно очевидно, что в руках энергодобывающих компаний и их крупных потребителей сосредоточена и огромная политическая власть. Поэтому, как с иронией замечают британские аналитики, как только дело дойдет до формирования конкретных национальных планов и определения приоритетов, сопротивление будет яростным и жестким. Кстати, эксперты подчеркивают, что, прежде всего, это касается элит США.

Британские наблюдатели замечают, что большой риск состоит в том, что ощущение этого зыбкого успеха может породить опасное чувство самоуспокоенности. Ведь необходимо понимать, что парижское Соглашение в этот раз было достигнуто благодаря впечатляющей дипломатической работе и выдержке и, как следствие, международной солидарности. Но для того, чтобы выполнить обещания, даже те, которые нашли отражение в этом, пусть несовершенном, но прогрессивном Документе, государствам потребуется мобилизовать внутренние ресурсы, которые приведут к постепенному наращиванию ограничения по выбросам парниковых газов и ускорить темпы адаптации на десятилетия вперед.

У Фицджеральда примером противоположных идей было «проявление способности видеть, что все безнадежно, и желание это изменить». Мера упорства и целеустремленности определяет, будет ли это Соглашение шагом в сторону решения проблемы или очередной упущенной возможностью.

В отличие от киотского протокола, в самом тексте нового договора не содержится количественных показателей ограничения выбросов парниковых газов по конкретным сторонам в качестве их юридических обязательств. Отсутствует и четкий временной график коллективного снижения эмиссии.

В соответствии с парижским Соглашением, каждая сторона должна самостоятельно определить свой «национальный вклад» в общие усилия по сокращению выбросов и каждые пять лет сообщать обновленные данные о нем в секретариат Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК) в соответствии с унифицированной методологией.

Основой для «национальных вкладов» станут добровольные обязательства, заявленные сторонами РКИК в преддверии парижской конференции. Для России это 70% от объема выбросов парниковых газов в 1990 году. Этот уровень достаточно амбициозен и вполне впечатляюще выглядит на фоне целей других стран: США — к 2025 году минус 26-28% от уровня 2005 года (в пересчете к 1990 году — минус 17%), ЕС — к 2030 году на 40% ниже показателя 1990 года, Бразилия — на 37% ниже уровня 2005 года к 2030 году, Индия — к 2030 году минус 33-35% от уровня 2005 года (на единицу ВВП), Китай — к 2030 году достичь пика эмиссии, сократить ее на 60-65% от уровня 2005 года (на единицу ВВП), ЮАР — в период 2020-2025 годов достичь пика выбросов в абсолютных величинах.

Вместе с тем, процесс разработки посткиотского международного климатического режима не закончился. В следующем году предстоит согласовать большой комплекс решений, формирующих нормативную базу для вступления нового договора в силу. Похоже, не все так безнадежно, хотя и непросто.