Внутри крупнейшего в мире орехового леса
В долине кыргызского горного хребта Чаткал расстилается деревня Арсланбоб — родина самого большого в мире естественного орехового леса, легенды, правду о которой расколоть сложнее, чем сами орехи.
«Это секрет, — говорит гид Рома Тохтаров. — В советское время солдаты Красной армии пришли сюда с пилами и срубили много ореховых деревьев. Они отправили их в “Роллс-Ройс” в Англии, которая использовала дерево для декорации салонов автомобилей. Еще до войны Черчилль [премьер-министр Великобритании] увидел дерево из этого леса и попросил Сталина отправить его в обмен на оружие».
Оригинал материала опубликован на сайте “Roads & Kingdoms”. Автор — Питер Форд.
Понять, правдива ли эта история, сложно; производитель роскошных машин не стал отвечать на вопросы, а сама история в публичных записях не появлялась.
Но это одна из легенд о лесе, которую сельчане передавали через поколения. Настолько значимы для них ореховые деревья Арсланбоба.
Деревня, где проживают этнические узбеки, растянулась в тени почти двухкилометровых откосов гор Бабаш-Ата. Она стала домом для 16 000 человек, большинство из которых зарабатывают на жизнь сбором грецких орехов.
Покрытые снегом пики горного хребта Чаткал.
Длинные зимние вечера жители проводят, раскалывая орехи и очищая их от скорлупы. Практически каждый — и молодой, и старый — вовлечен в этот процесс.
«Цельные грецкие орехи мы продаем, а из сломанных делаем масло — мы наносим его на кожу зимой, оно не дает замерзнуть, — объясняет Тохтаров. Конечно, мы их еще и едим, но к концу осени каждый съедает так много орехов, что от них становится уже плохо».
К счастью, орехи продаются не только среди местных жителей, но и на международном рынке. Согласно статистике ООН по международной торговле, в 2016 году Кыргызстан экспортировал 1200 тонн грецких орехов за два миллиона долларов США.
Орехи добывают в лесу, который своей запутанной сетью троп покрывает запад и восток Арсланбоба. Дорожки переплетаются через весь лес, который местами покрыт пастбищными травами и цветущими дикими яблоками.
Слева: Внутри леса. Справа: Несколько грецких орехов на земле. Среди них не успевшие созреть орешки, почерневшие из-за апрельского снега.
Как только ты заходишь в лес, ты начинаешь постигать все богатство этой земли. Чувствуешь запах деревьев, горящего угля возле деревни и разглядываешь дорожки с эбеновыми деревьями в грязевой земле, которые перекрещиваются над и вокруг волнистых холмов.
Следы от старой «Нивы» смешиваются с отпечатками копыт лошадей и ослов и превращают землю в еще более густую грязевую массу, в которой сложно передвигаться.
Ореховые деревья, выращенные недавно в питомниках, выстроились в ровную линию; старые же растут по одиночке.
В некоторых отдаленных местах есть деревья, которым по 500 лет, рассказывает Тохтаров. Орехи с таких деревьев особенно ценятся своим превосходным вкусом.
«2 октября официально считается началом сбора орехов, но уже в сентябре жители начинают собирать орехи с деревьев ближе к городу, чтобы дети не собирали их и не продавали в обмен на мороженое», — говорит он.
Во время урожайного сезона люди целыми группами сбегают в лес, устанавливают временные укрытия, чтобы облегчить себе сбор грецких орехов. Все это выглядит как карнавал: люди едят вместе и собираются возле костра, чтобы петь и делиться историями.
Рассказывать истории — важная часть культуры Арсланбоба, в них есть объяснение и тому, как ореховые деревья появились в долине.
«Есть две схожие истории, связывающие появление леса с участием Александра Македонского, и еще как минимум две, которые рассказывают, что важные в исламе мужчины принесли семена из рая, чтобы посадить здесь ореховые леса», — объясняет Тохтаров.
«Я не верю в историю с Македонским, но вот история про арабского или персидского гостя, который принес семена, должна быть правдивой. Кто-то же должен был привезти их сюда, а как бы они иначе появились здесь?», — спросил он, спрыгнув с дерева, и отправился по лесной дорожке, которая все еще была грязной после утреннего ливня. Иногда у него появлялась одышка, но он просто шутил, что поправился, питаясь всю зиму грецкими орехами.
Захид Убайдуллаев — бывший гид, который сейчас сдает комнаты, где можно остановиться гостям. В своем одноэтажном доме, построенном его дедушкой, он рассказал мне историю про Александра Македонского за чашкой горячего черного чая с орехами.
«Когда Македонский и его армия пересекали эту территорию, некоторые солдаты заболели. Александр попросил помощь у местных жителей. Они дали воинам поесть грецких орехов и им стало лучше. В благодарность Александр не стал их захватывать. Жители приняли его как короля и построили здесь деревню», — говорит он.
«Другая версия гласит, что после сражения близ этого места некоторые воины Македонского были ранены. Они не смогли продолжить поход и остались в долине, ожидая свою смерть. Воины съели несколько грецких орехов и излечились. Они решили жить здесь, поэтому у некоторых местных жителей голубые глаза и светлые кудрявые волосы», — сказал он, повторяя общепринятую идею о том, что европейские черты, которые появляются у людей в Центральной Азии, могут относиться к кочевникам Александра Македонского.
Традиционный полдник в Арсланбобе: домашний хлеб, варенье, мед с черным чаем и повсеместные грецкие орехи.
Лес играл невероятно важную роль в деревне после развала Советского Союза. В советской эпохе у каждого была гарантированная работа и минимальный доход — люди выращивали картофель. Сборы лесных богатств были просто дополнительным заработком и едой. Но после обретения независимости в 1991 году Кыргызстан потерял финансовую помощь от России. Тогда в Кыргызстане без нефти и газа, в отличие от соседних «-станов» Казахстана и Туркменистана, людям было сложно сводить концы с концами. В Арсланбобе жители занялись лесом, чтобы выжить.
Экономика деревни растет и падает в зависимости от орехового урожая. Вот уже второй год подряд жители обеспокоены тем, что прибыль от грецких орехов будет низкой.
Во время последнего визита к слякоти от позднего снега, выпавшего почти на 30 см, прибавилась грязь от сильных весенних дождей. То, что казалось на первый взгляд мором крупных зелёных гусениц, на самом деле было ковром мертвых цветов грецкого ореха, упавших с деревьев в результате последовавших за снегом сильных морозов.
Ввиду сезонного характера сбора урожая были приложены усилия для того, чтобы разнообразить виды трудовой деятельности, главным образом развить туризм. Вот уже десятилетия делается всё возможное для привлечения иностранных туристов.
Слева: Узбекские девочки в традиционных ярких платках играют на окраине леса. Справа: Ослы, часто пугающе перегруженные, до сих пор являются главным видом транспорта для бедных семей.
На конференции 1995 года, проведенной с целью определить меры по защите и охране леса, действующий на тот момент министр по вопросам лесного хозяйства Т.М. Мусуралиев восторженно поделился: «Ореховые леса Южного Кыргызстана представляют огромный рекреационный потенциал для нашего населения. Чистый воздух, манящий запах цветов и деревьев, оздоровительная, чистая вода, сотни живописных ущелий, горных водопадов и озер ежегодно привлекают сотни туристов из других стран Центральной Азии».
С тех пор местное население радушно принимает туристов.
«Местные жители с энтузиазмом приняли идею развития туризма. Правда, некоторые пожилые и более религиозные люди не любят, когда выставляют напоказ татуировки или короткие шорты. За исключением этого, проблем нет», — рассказал менеджер по СВТ (“Community-based tourism”, на русском «Туризм, основанный на сообществах») и бывший лесничий Хаят Тариков.
«Такова жизнь. Мы должны меняться», — добавил он, стоя у своего украшенного фотографиями офиса возле сельской площади.
Сеть СВТ предоставила потенциал для трудовой занятости населения в деревни, пояснил Хаят. В 2001 году в СВТ Арсланбоба работали семь человек. В 2016 эта цифра возросла до 162, включая гидов, поваров, портеров, принимающие семьи и водителей.
Совместно с растущей индустрией туризма правительство прилагает усилия по предотвращению эксплуатации леса.
«Сейчас у нас есть лесопитомник, где выращивают новые ореховые деревья, которые затем пересаживают в лес. Рубить живые деревья для топливной древесины запрещено; теперь лесники определяют мертвые деревья и сухие ветки, которые люди могут использовать вместо», — рассказал Хаят.
Как вы можете увидеть, лес уже «приручается», но все еще непокорен.
В 1995 году на конференции по охране окружающей среды были определены ключевые зоны, представляющие опасность для леса. 74 000 акров – это всё, что осталось от 1,5 млн акров, которые когда-то покрывали дикие ореховые, фисташковые, миндальные, яблоневые, сливовые и грушевые леса.
До 1917 года заготовка леса не контролировалась. В 1945 году лес получил статус природоохранного, что ограничило вырубку лесов, но не вред, наносимый деревьям. Неограниченный выпас скота, сбор топливной древесины, заготовка сена, а также сбор почти 100 процентов фруктов и орехов оказывали губительное влияние на рост и распространение деревьев.
Теперь территория леса, граничащая с деревней, отделена от нее колючей проволокой и высокими заборами из сухих веток. Местные жители могут арендовать у лесника землю в обмен на определенную долю их урожая.
По словам Тохтарова, зарубежные посетители начали влиять на то, как люди в регионе заботятся о лесе, потому что сами не сорят во время экскурсий.
«Иностранцы этого не делают. Они подбирают мусор, выбрасывают его в урны, показывая всем, как нужно заботиться об окружающей среде», — рассказал Тохтаров, указывая на вывеску на английском, русском и кыргызском языках, которую сделали местные жители, занимающиеся сельским туризмом.
«Местные всегда жили изолированно от других, но теперь они встречаются с людьми из разных уголков мира, читают больше новой информации, что хорошо для деревни в целом».
Это также помогает реинтегрировать жителей Арсланбоба в кыргызскую жизнь, после того как они испытали ужас от беспорядков на национальной почве 2010 года на юге страны.
В тот год в результате второй за пять лет революции страна была потрясена насильственными столкновениями между местным кыргызским и узбекским населением. Это привело к гибели 200 людей – в основном узбеков – и большому потоку беженцев, пересекающих границу в поисках безопасности.
«Слава богу, проблем в Арсланбобе не было. Но в тот год наблюдался большой спад потока туристов», — рассказал Тохтаров.
После обхода по лесу лесничий возвращается в деревню.
Местные гиды верят, что укрепление туристической индустрии и обеспечение здоровья леса в будущем — лучший ход для охраны экономики и культуры Арсланбоба.
«Я знаю, что в будущем этот лес будет ещё больше и в нём будут расти и старые, и молодые деревья. Дороги будут заасфальтированы, а та, что ведёт к городу, будет расширена, интернет станет лучше», — объяснил свое видение развития деревни Тохтаров.
«Надеюсь, что здесь откроется фабрика или завод — может быть, по производству футболок или обуви, чтобы предоставить людям работу, и будут построены жилые дома, чтобы прекратилось разрастание городов. Иншаллах, люди лучше станут понимать проблемы окружающей среды и перестанут бросать всюду мусор».
Для бывшего лесничего Тарикова сохранение древнего леса – это главное.
«Если бы у меня был миллион долларов, я бы построил стену вокруг леса с контрольно-пропускными пунктами, нанял бы отличных лесничих, обеспечил бы их хорошей зарплатой и на самом деле приложил бы усилия для восстановления дикой природы», — сказал Тариков.
«У вас есть миллион?» — спросил он с небольшой надеждой.
Перевод: Нуржамал Джанибекова, Натаван Мамедова, Жибек Абылбекова.
Источник: https://kloop.kg/blog/2017/07/05/vnutri-krupnejshego-v-mire-orehovogo-lesa/
