Земля говорит — пересмотрите свое общество

Почему COVID-19 предваряет наше падение.  Как нам спасти себя.

За два столетия население  выросло в семь раз, а потребление в 100 раз. ‘Земля отомстит,’ предупреждает известный системный эколог Уильям Рис, автор концепции экологического следа.

По мере разворачивания пандемии, большинство людей, ведомых правительственными чиновниками и политическими тугодумами,  видят угрозу исключительно  здоровью людей и национальной экономике.  Вполне в этом духе, мейнстримовские массмедиа обращаются исключительно к врачам и эпидемиологам, финансистам и экономистам.
Действительно — обрушившаяся на нас болезнь  и  падение экономики вызывают большое беспокойство.  Но это не должно заслонять от нас более важную реальность.

Какой бы ужасной ни казалась пандемия COVID-19,  это всего лишь один из симптомов более общей экологической дисфункции.  С ней связан  напрямую коллапс экономики. И реальность такова, что причина этому  в том, что человеческое предприятие  «вытаптывает мир».

Мы  используем природные продукты и жизненно важные услуги быстрее, чем их могут восстановить экосистемы. То есть, слишком много людей потребляют слишком много. Даже при текущем среднем глобальном уровне потребления (треть канадского уровня) население намного превышает долгосрочную несущую способность Земли. Нам понадобилось бы пять планет Земля для длительного поддержания населения мира при средних канадских стандартах потребления.  Теория Геи говорит нам, что Земля постоянно создает условия, необходимые для жизни.  Но человечество ведет себя по-бандитски, разрушая эти условия.

Если бы массмедиа обратились  к экологам за разъяснением того, что в действительности происходит, они  бы услышали следующее:

Что текущая пандемия – неизбежное следствие расширения населения  в область среды обитания других видов, с которым у нас ранее не было контакта (Homosapiens  наиболее инвазивный из всех “инвазивных видов.”)
Что  пандемия произошла от того, что бедные ели мясо диких животных (bushmeat),  несущих в себе потенциально опасные патогены.
Что заразная болезнь быстро распространяется ввиду  скученности населения и урбанизации — подумайте об Ухане и Нью-Йорке — но особенно (как мы вскоре увидим) из-за жестокого перенаселения  в расползающихся трущобах  и бедных кварталах развивающегося мира.
Что коронавирус прогрессирует, потому что  три миллиарда людей по-прежнему не имеют простых приспособлений для мытья рук и более четырех миллиардов не имеют удовлетворительных санитарных условий.

Эколог-демограф может даже добавить, что  если население поднимается очень высоко, оно  должно опуститься.

Но ничего из этого не видно  через наши экономические линзы, предполагающие постоянный рост глобализованной рыночной экономики.

Несмотря на глубоко укоренившийся миф, ничто в природе не может расти  вечно.
Когда,  при особо благоприятных условиях популяция любого вида раздувается,  она всегда сдувается  благодаря той или иной форме обратной связи — болезни,  неблагоприятной среде,  само-отравлению, недостатку еды,  недостатку ресурсов,  войне за  оставшиеся ресурсы,  и т.д.  Все эти различные противодействующие силы приводятся в действие избытком населения.

Устроенные человеком пожары на Амазонке:  Современная пандемия – это неизбежное следствие расширения человеческого населения в среду обитания других видов, с которыми у нас до сих пор не было контактов.

Правда и то, что в простейших экосистемах определенные виды могут проявлять регулярные циклы неконтролируемого расширения. Мы иногда называем такие всплески расширения “чумой” — подумайте о саранче или грызунах
Тем не менее, фаза чумы неизбежно заканчивается коллапсом, когда обратная связь  снова берет вверх.

Вывод?  Из первого закона динамики чумы нет исключений:  безудержное расширение популяции любого вида неизбежно разрушает условия такого расширения и приводит в действие механизм коллапса.

Ну, а сейчас о нас. Вид Homosapiens  недавно испытал настоящий популяционный взрыв. Потребовалась вся история  нашей эволюции, почти 200,000 years, чтобы население достигло первого миллиарда в начале 19-го века.  Затем, через всего 200 лет (менее одной тысячной доли нашей эволюции как вида)  мы разрослись до  более, чем семи миллиардов.

Такой беспрецедентный взрыв  вызван технологическим успехом Homosapiens, напр., современной медициной и в особенности использованием ископаемого топлива. (Последнее позволило постоянно увеличивать производство еды и предоставило доступ к другим источникам, необходимым для расширения человеческого предприятия.)

Проблема в том, что Земля конечная планета,  на которой семикратное увеличение  числа людей,  увеличенное  в 100 раз (!) нашим потреблением,  систематически разрушает все перспективы продолжения цивилизации.  Чрезмерные урожаи истощили невозобновляемые источники энергии;  деградация почв,  загрязнение и глобальное потепление разрушили целые  экосистемы;  биофизические функции, поддерживающие жизнь, начинают отказывать.

С истощением ресурсов,  ростом стоимости их извлечения и ростом спроса,  цены на невозобновляемые металлы и минералы растут вот уже  20 лет.  Тем временем добыча нефти возможно достигла пика в 2018 г,   просигналив нефтяной промышленности о ее конце (ложно поддержав ее падающим спросом и ценами, вызванными  рецессией из-за COVID-19).

Это все сигналы обратной связи. Взрыв потребления начинает напоминать фазу чумы, которая может закончиться всего одним циклом для человеческой популяции.  Если мы не сможем справиться с контролируемым сокращением населения,  хаотический коллапс закончит дело.

Что нас  заставляет следить только за  COVID-19  и экономикой.
Послушайте новости, политиков и ученых во время кризиса.  Вы не услышите ни слова о климатических переменах (вы еще помните климатические перемены?),  пожарах,  потере биоразнообразия, загрязнении океана, подъеме его уровня,  обезлесивании  в тропиках, деградации земли/почвы, или захвате человеком остатков дикой природы.
И вы не найдете даже намека на то, что все эти явления связаны друг  с другом и пандемией.

Дискуссия в мейнстриме упорно вращается вокруг сражений с COVID-19,  ускорения выздоровления,  восстановлении экономического роста и скорейшего возвращения к нормальной жизни.  Как писал Грегори Бейтсон, “Это парадигма:  Лечите симптом и у вас мир будет всегда готов к патологии.”

Сегодня: “Нормальная жизнь” и есть патология.
Но возвращение к “нормали”  гарантирует повторение.  Будут другие пандемии, потенциально опаснее, чем COVID-19. (Если, конечно, другие формы обратной связи не опередят — а у нас нет в них недостатка)

Рассматривайте настоящую пандемию как желтый флажок к тому, что природа может предложить.  Земля разозлена и в стадии реванша.  Во избежание полной обратной связи, мы должны отойти назад и перестроиться.  Это означает сознательное преодоление всеобщей человеческой близорукости, способность заглянуть на поколения вперед и отбросить наш нарратив вечного роста.

Определенно время пришло для пересмотра “саморазрушительного эксперимента с индустриализмом.”

Для спасения, общество  должно сменить линзы на экоцентрические.  Это позволит нам увидеть человеческое предприятие как полностью зависимую подсистему экосферы.  Мы должны написать новый культурный нарратив, соответствующий этому видению.  Мы должны уменьшить наш экологический след во избежание «вытаптывания Земли»  —  кривой, которая – в самом деле – нуждается в сглаживании.

Давайте начнем с  50-процентного сокращении энергетического и  материального производства,  как это намечено парижским климатическим соглашением  2015 года. (см. рисунок вверху, представленный William Rees).

Наша культурная перестройка не может этим ограничится.  Как только медицинские оборудование и лекарства  будут на исходе и их поставки прекратятся,  люди начнут понимать, насколько опасна неустойчивая зависимость стран друг от друга.
Мы больше выиграли бы, если сообщества были само-достаточными, гибкими и устойчивыми  и ценили бы их больше, чем взаимозависимость, эффективность и рост. Специализация, глобализация и сиюминутная торговля товарами зашли слишком далеко.

COVID-19 показал, что будущая безопасность будет определяться местным экономическим разнообразием.   С одной стороны, страны в состоянии стресса могут начать складывать жизненно важные товары  для своего внутреннего использования. (В самом деле, 3 апреля, Дональд Трамп, президент самого большого торгового партнера Канады,  потребовал 3M приостановить экспорт остро нуждающихся в респираторных масках в Канаду и Латинскую Америку.)  Конечно, нам нужен стратегический подход к ре-локализации жизненно важных экономик для замены импорта.

Мы также могли бы ориентироваться на лучшую сторону человеческой природы, как мы это видим в нашей коллективной войне против COVID-19. Во многих местах, страх перед болезнью возродил чувство сообщества, солидарности, сочувствия и взаимопомощи. Признание того, что болезнь сильней всего  бьет по самым незащищенным и что пандемия усиливает имущественный  разрыв между людьми, побудило к призывам принять более прогрессивные налоги и учредить базисный доход.

Чрезвычайная ситуация  также обращает внимание на важность неформальной экономики ухаживания за детьми и пожилыми людьми — чаще всего именно эта добровольная часть  экономики субсидирует наши зарплаты.  То же касается инвестиций в обучение девочек,  здоровье женщин и семейное планирование.  Ясно, что отдельных индивидуальных действий недостаточно.  Мы находимся в коллективном кризисе, требующем коллективных решений.

Для тех, кто привержен до-вирусной   парадигме вечного технологического роста, сокращение экономики равнозначно неумолимой катастрофе.  Мы не можем их ничем обнадежить, но лишь пожелать принять новую реальность.

Хотим мы или нет, мы в конце роста.  Пандемия определенно  вызовет рецессию и возможно глобальную депрессию,  приведя к уменьшению мирового ВВП, как минимум на четверть.

Есть много оснований думать, что не будет никакого  “восстановления”  до-вирусной “нормали”, даже если попытаться это сделать (что было бы глупо).   Тысячи маргинальных фирм будут разорены;  некоторые будут перекуплены фирмами с более глубоким карманом (с еще большей концентрацией богатства), но большинство исчезнут;  миллионы людей останутся без работы и окончательно разорятся.

Нефтяной бизнес  в особенности под ударом.  Канадские разработчики нефтеносных песков, рассчитывающих на $40 за баррель, получат за него 1/10, т.е. цену одной кружки пива. Тем временем, нефтяное производство  достигло пика и  добыча на старых месторождениях слабеет на 6% в год.

Это указывает на еще один кризис: Глобальный ВВП и потребление энергии исторически увеличивались синхронно;  промышленные экономики полностью зависели от дешевой энергии.  После нынешнего  кратко-срочного падения спроса, последующее увеличение добычи невозможно,  пройдут годы, прежде чем возможно  будет достичь до-вирусных уровней экономики  (если вообще это произойдет) —  в то же время   адекватное замещение «зелеными» источниками исключено.  Экономику надо будет сокращать и перестроить для соответствия новой реальности.

И здесь лежит огромная возможность для спасения глобальной цивилизации.
Чистое небо и чистая вода должны вновь вдохнуть в нас надежду.  В самом деле, если мы хотим продолжать жить (и  радоваться)  на конечной планете,  мы должны  увидеть в  пандемии COVID-19  предтечу нашей репетиции к большей игре.  И снова восстает проблема разработать более безопасное, гладкое, контролируемое сокращение человеческого предприятия. Несомненно наше коллективное воображение в состоянии сконструировать систему глобально связанных, но самодостаточных национальных экономик, лучше отвечающих потребностям небольшой человеческой семьи.

Конечной целью экономического планирования, в любой стране мира,   должен стать поворот  к тому, чтобы человечество начало соизмерять свои действия с биофизическими  пределами.

*  *  *

Уильям Э. Рис (Rees) заслуженный профессор гуманитарной экологии  и экологической экономики Университета Британской Колумбии (Канада). Автор концепции экологического следа.

[Комментарий.  Это  хорошая, систематизированная статья уважаемого эколога. Но она всего лишь отражает уже известные  40 лет назад расчеты и исследования таких  ученых как Уильям Каттон («Overshoot») или Донелла Медоуз («Limits to growth»). С тех пор мало что сделано правительствами (и населением) по исправлению ситуации, а ситуация несравненно хуже. То, о чем пишет Рис, это стратегия, теория.  Но нужен праксис. Что сделал бы я ? Первое: отменил бы свободу зачатия в глобальном масштабе, установив лимит 1 ребенок на 1 семью, при условии, что родители способны воспитывать ребенка (c учетом  демографии стран).  Второе: Ввел бы жестокий прогрессивный налог на богатых и сверх-богатых, для инвестиций в образование молодежи, поддержание бедных слоев населения и заповедники дикой природы. Третье: остановил бы экономический рост, расширение городов и инфраструктуры.  Четвертое: перевел бы экономику на локализованный (национальный)  самодостаточный характер. Пятое: перешел бы от законов Пастера к законам Дарвина.  Немедленно. — ВП]

Виктор Постников
Уильям Э. Рис
6 апреля 2020 г
TheTyee.ca

Источник: https://proza.ru/2020/04/10/1252