Киргизские девушки роются на свалке, добывая кремний для Китая, пишет «Herald Tribune»

По всей территории огромной свалки, раскинувшейся прямо рядом с селом Орловка на востоке Кыргызстана, из-под земли, из только что выкопанных трехметровых шахт то тут, то там появляются головы местных девушек.

По краям шахт стоят их матери и другие родственницы. Они забирают эти серебряные чешуйки и кусочки кремния, которые их дочери вытаскивают из земли. Есть здесь и мужчины. Они угрожающе кричат из своих нор на чужаков.

В свое время на эту свалку свозили отходы с фабрики, которая когда-то делала всякие безделушки и сувениры из камней, содержащих кремний, а сейчас закрыта. Сюда же когда-то возили пустую породу с расположенной по соседству советской урановой шахты. Везде, куда ни посмотри, валяются смятые пластиковые бутылки.

Местные защитники окружающей среды и медики, приезжавшие на это место, предупреждали власти страны о том, что работать здесь опасно для здоровья — в особенности из-за высокого уровня радиации. Однако мало кто из «сотрудников» шахты может себе позволить прекратить свою никем не разрешенную деятельность лишь из-за того, что здесь можно заболеть.

В Центральной Азии сосредоточены огромные залежи золота, серебра, меди, угля, цветных металлов и урана, не говоря уже о нефти и газе. У многих есть планы превратить этот регион в огромную минеральную базу. И вот соседний Китай, с экономикой которого никто не может сравниться по прожорливости, создал здесь прекрасный рынок. Все, от правительства до последнего крестьянина, все больше уходят в «минералокопатели».

— Сегодня приоритетом правительства становится добывающая промышленность, — считает Эндрю Сазанов, вице-президент компании Centerra Gold по связям с властями. Компания, зарегистрированная в Торонто, уже сегодня дает 10 процентов валового внутреннего продукта Кыргызстана.

Однако от Центральной Азии Китаю нужно далеко не только то, что лежит под землей. Если живешь рядом с длинной, как змея, казахско-, кыргызско- или таджикско-китайской границей, то деньги можно делать на всем, что сделано из металла. По ночам жители деревень воруют, чтобы затем продать на базаре по ту сторону границы, колпаки колес с машин, листы железа с крыш и даже крышки с колодцев.

Причиной орловской «кремниевой лихорадки» также стало бурное развитие производства компьютерных микросхем в Китае. Китайские торговцы покупают этот кремний у посредников на базарах в столице страны Бишкеке.

— Они там богатеют, они защищены, — сказала старуха, стоящая рядом с краем ямы. — Но я все равно говорю: продавайте им все. В конце концов, это мусор, брошенный Лениным.

Большинство ям — семейное достояние. Нурзада, ее мать и шестнадцатилетняя сестра работают каждый день примерно по девять часов. Мать говорит, что обе девочки этой осенью пойдут в школу с учебниками, купленными на деньги, заработанные выкапыванием кремния. Этим летом сюда набежало много людей, прослышавших, что кому-то удавалось находить огромные камни, в которых кремния было тысяч на двадцать пять долларов.

Но девушки из Орловки, где люди в основном занимаются выращиванием картофеля и разведением мелких стад скота, как и жители соседних деревень, получают в день в среднем по десять долларов, выкапывая из мусора и земли грамм по двести кремниевых кусочков. В стране, где более сорока процентов населения живет за чертой бедности, а валовой внутренний продукт по официальному курсу составляет, по данным Международного валютного фонда, всего $266 на человека, это огромный доход.

— В общем, не чувствуешь, что это работа, — говорит Нурзада, косясь на мать. Чувствуется, что она говорит неискренне — солнце уже покрыло ее лицо паутиной темных черточек.

Рядом с нами сгорбленная женщина в бордово-красном халате, требующая называть ее только «бабушкой», связала найденные кремниевые камушки в узелок и направилась на кремниевый базар. Там, согнувшись над ржавыми весами, среди торговцев овощами и стариков, торгующих алюминиевой фольгой, сидят китайские посредники и, торгуясь за каждый камешек, меняют этот кремний на деньги.

— Когда в этом месте все закончится, надеюсь, мы найдем себе другое, — говорит бабушка. — Наш регион никому не нужен. Мы можем здесь все помереть с голоду — наших тел никто и не заметит.

Чужаков в Орловке не любят. Когда я спросил одного крестьянина, где найти кремниевую шахту, он ответил: «В Калифорнии. В Силиконовой долине».

Особенно беспокойно при виде посторонних ведут себя мужчины. Они окружают тех, кто подходит к норам слишком близко, поудобнее, словно оружие, перехватывая в руках короткие лопатки.

— Ничего ему не говорите! — закричала при виде журналиста какая-то женщина из своей норы. — Здесь все закроют, и где, спрашиваю я вас, вы после этого будете работать?

http://www.inosmi.ru/translation/229775.html