НАЗРЕЛ ВОДОПЕРЕДЕЛ. Найдет ли ШОС брод в водных проблемах Средней Азии

Гораздо эффективней рыночных отношений оказалась командная система распределения водно-энергетических ресурсов в Средней Азии. Несмотря на многочисленные рекомендации международных организаций, решения Организации центральноазиатского сотрудничества, работу межправительственных экспертных групп в регионе, так и не смогли выработать более или менее приемлемую систему распределения этих ресурсов, наладить интегрированное управление ими.

Наличие водных ресурсов не только влияет на экономическое и политическое развитие страны. Они стали серьезным фактором безопасности. Сейчас в мире более 500 млн. человек страдают от недостатка чистой питьевой воды. Эксперты ООН считают, что в 21 веке вода станет более важным стратегическим ресурсом, чем нефть и газ. Сейчас тонна чистой влаги дороже нефти. С учетом этого ООН приняла водную Конвенцию, а несколько десятков стран на международной конференции в Дублине еще в 1992 году вынесли решение: «Вода имеет свою экономическую стоимость при всех ее конкурирующих видах использования и должна являться экономическим товаром».

Этого добра в ледниках и снегах Кыргызстана почти 50 млрд. кубометров, 40 из которых можно выставить на торги. Однако многие годы три соседние республики бесплатно ежегодно получали по 25 млрд. кубов воды. Но как только кыргызский парламент приравнял воду к товару, соседи возмутились. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил журналистам в Бишкеке: «Продажа воды противоречит и международным нормам. Это решение депутатов может испортить отношения с Казахстаном и Узбекистаном». Вот тебе и на! Уголь и газ из своих недр нам продают, а такой стратегический ресурс как вода продаже не подлежит. Турция же не ссорится с Болгарией, которая продает ей воду.

Соседи получали прибыль, а Кыргызстан нес убытки, обслуживая водохранилища и каналы. Почтенный кыргызский парламентарий Турдакун Усубалиев подсчитал: за период с 1991 по 98-ой годы республика потеряла от пропуска воды на поливы и не выработала 3,5 млрд. кВтч. Потери — $128 млн. За это же время сопредельщики получили с орошаемых полей прибыль более $7 млрд. Они понимали, что без воды крестьянам не обойтись: кыргызская вода орошает более 110 тысяч гектаров. Несколько лет назад, когда была напряженка с влагой, и дно токтогульского водохранилища можно было разглядеть, в Казахстане не засеяли 15 тысяч гектаров хлопком, на 40% «усохли» рисовые поля.

Если не наладить взаимодействие, то потери могут быть больше. Конечно, платить за воду, которая десятилетиями была бесплатной, в новых экономических условиях накладно. Однако в Европе считают, что 300 евро за гектар полива, хотя и дорого, но урожаи оправдывают затраты. Другое дело, что с переходом на рыночные отношения маломощные крестьянские хозяйства в Кыргызстане едва ли одолеют цену в $15 за гектар, как это предлагают сделать эксперты Всемирного банка. Так что закон о воде приняли, но не выработали механизм исполнения и принцип распределения ресурсов.

Больше того: не проконсультировались с соседями. А это дело святое. Особенно на Востоке, где говорят: выбирай не дом, а соседа. В данном случае он есть и не всегда с покладистым характером, амбициями от своих природных богатств, когда можно и прижать несговорчивого. Не случайно, что даже на саммите Организации стран центральноазиатского сотрудничества в Душанбе, хотя и приняли решение о создании водно-энергетического консорциума, дальше декларации дело не пошло. Создание этой структуры предполагало совместное инвестирование в строительство и эксплуатацию двух новых гидроэлектростанций на реке Нарын и других объектов ирригации.

Стоимость строительства Камбаратинских ГЭС — около $2 млн. Совокупная мощность гидроузлов — до 1260 мВт. Выработка в год 5 млрд. кВт. За плотинами электростанций можно саккумулировать до 4 млрд. кубических метров воды, а электроэнергию отправлять на экспорт: уже имеющиеся в республике мощности практически полностью обеспечивают ее внутренние потребности. Однако члены ОЦАС заявили, что хотят совместно управлять существующими ГЭС и сооружениями.

Кроме того, Кыргызстану предлагали держать Токтогульскую ГЭС в ирригационном режиме: накапливать воду для поливов, не для выработки электроэнергии. Явное ущемление интересов партнера: он вправе строить свой режим пропуска воды и требовать оплату за этот ресурс. Пришлось создавать рабочие группы. Эксперты Казахстана, Кыргызстана и Узбекистана подготовили краткосрочный комплексный вариант использования водно-энергетических ресурсов на принципах взаимной компенсации: летом соседи берут у Кыргызстана киловатт/часы, а зимой поставляют газ и уголь, сокращая выработку кВтч. Лучше бы покупать воду и продавать органическое топливо.

ТРЕТЕЙСКИЙ СУДЬЯ

Борьба за водные ресурсы в Средней Азии может стать катализатором новых конфликтов в регионе, полагает заместитель генерального секретаря Центра исследований Шанхайской организации сотрудничества Ли Лифань. Они уже были, когда водный спор в 1997 году породил напряжение на границах с Узбекистаном и Казахстаном. Соседи ограничили Кыргызстану доступ на внешние рынки. Но тогда годы были маловодные. Иная ситуация сложилась в 2004 году: сопредельные государства начало подтапливать. Настолько серьезно, что проблему надо было решать экстренно: под угрозой наводнения оказались не только поселения, но и сельскохозяйственные угодья.

И произошло это не только по вине Кыргызстана. В низовьях русло Сырдарьи сузилось за счет строительства на ее берегах. Чтобы увеличить пропускную способность, Казахстан решил выделить $69 млн. для расширения русла. Узбекистан пока не предпринял ничего подобного. Он даже построил дамбу на пути воды из Токтогульского водохранилища для сбора воды и тем самым перекрыл сброс из Сырдарьи в Арнасайское водохранилище. Так что угроза затопления поселений и угодий вплоть до Аральского моря остается. Равно как и проблема реконструкции ирригационной сети Кыргызстана.

Сейчас в его водохранилищах к вегетативному сезону накапливают более 23 млрд. кубов воды. Для собственных нужд республика использует лишь 7%. Остальное идет к соседям. Конечно, можно было бы пополнить запасы влаги на 114 млрд. кубов из-под земли. Но большинство из 108 скважин пришло в негодность. Без орошения осталось почти 13 тысяч гектаров. Не выдерживают нагрузки и каналы, четвертую часть которых нужно чистить, ремонтировать, как и треть водозаборников.

Словом, воды поступает на один миллиард кубов меньше и поэтому примерно 800 тысяч гектаров на сухом пайке. Неудовлетворительное состояние водохранилищ приводит к потере в год более 300 млн. кубометров воды. В других местах наоборот из-за пришедшей в негодность дренажной системы на поверхность выходят грунтовые воды. Идет засоление и заболачивание почв. В результате пятая часть продукции полеводства пропадает. В то же время в населенных пунктах не хватает питьевой воды: треть насосных станций требует замены.

Едва ли водное хозяйство республики оказалось бы в таком плачевном состоянии, если бы заработал водно-энергетический консорциум, начались инвестиции. Положение может еще ухудшиться. После приватизации энергообъектов государство может потерять рычаги управления гидроузлами, ирригационными сооружениями. Достаточно взглянуть на многочисленные публикации по этой проблеме и становится ясно: разговор идет только о выработке электроэнергии, ее транспортировке, продаже, конкуренции. Но гидроузлы и ирригация – единый технологический комплекс.

Может случиться, что голову вытащат, хвост завязнет. «Может ли ШОС разрешить водный кризис?» — вопрошает научный сотрудник Института евразийских исследований Шанхайской академии общественных наук Ли Лифань. По его мнению, изложенному в журнале АКИпресс, эта структура обращает больше внимания на экономическое сотрудничество, экологию и развитие водных ресурсов. Для этого уже предприняты некоторые шаги. Особенно если учесть, что планируется запуск Фонда развития ШОС, часть которого будет направлена для улучшения водной ситуации. Это основополагающая проблема развития региона.

В Казахстане и Узбекистане вновь заговорили о переброске вод сибирских рек на юг. Такой проект разрабатывали в б.СССР, но он был прекращен. А вот консультации по реализации этой идеи возобновили, но быстро поняли: для Азиатского региона и Западной Сибири затея может обернуться экологической катастрофой. На второй субрегиональной встрече по экологическому образованию и устойчивому развитию писатель Чингиз Айтматов говорил: «Неграмотные, непродуманные действия без учета последствий создали уже немало проблем в Средней Азии. Наиболее известная из них — трагедия Аральского моря».

А люди все продолжают ухудшать окружающую среду. Русла рек Амударья и Сырдарья, по которым идет основное снабжение региона водой, загрязнены, сужены застройками по берегам. Когда начинается половодье, масса воды переливается через берега и теряется в песках без всякой пользы. Недавно российская газета «Деловой вторник» писала: «Водные ресурсы Узбекистана стремительно тают, заявили специалисты предприятия «Узбекгидрогеология». За 30 лет запасы подземных вод сократились на 40% при ежегодном росте потребления на 3%. Решено обратиться к ЮНЕСКО включить Узбекистан в Международную гидроэкологическую программу помощи маловодным странам».

Так что надо рационально использовать то, что есть. Тем более, что с потеплением климата в ближайшие десятилетия на 1-2 градуса увеличится не только количество осадков, но и таяние ледников, где азиатские реки берут начало. ШОС взялось за решение этой проблемы. Во время предстоящего саммита ШОС будут подняты не только вопросы торговли, инвестиций, безопасности, борьбы с терроризмом, но и способы улучшение управления водно-энергетическими ресурсами. Особый разговор наверняка пойдет о китайских инвестициях в строительство гидроузлов и поставке электроэнергии в Китай.

Что касается ШОС и ее позиции в водном вопросе, пишет Ли Лифань, то она, «вероятно, поднимет эту проблему, как новый пункт повестки дня. Время покажет, сможет ли она преуспеть там, где многие другие терпели неудачу».

(Ольга Севастьянова)

Кабар