Рубить ли грецкий орех?

Уникальные естественные орехоплодные леса Южного Кыргызстана, которые, по оценке специалистов, составляют примерно 630 тыс. гектаров и произошли, как считает большинство ученых, в третичный период истории человечества, под угрозой гибели. Дело не в том, что за последние три года цена плодов грецкого ореха даже на не самых дорогих рынках страны возросла в три раза и если рост будет продолжаться с такой же скоростью, то в недалеком будущем простые смертные забудут их вкус. Дело также не в том, что мы потеряем одну из самых ценнейших пород дерева, используемых для изготовления мебели. Мало кто из неученого люда знает, что орехоплодные леса Южного Кыргызстана называют жемчужиной мирового значения. Располагаясь на склонах двух хребтов Западного Тяньшаня, они выполняют огромную почвозащитную и водорегулирующую роль, предотвращают образование горных селевых потоков, оплывин, обвалов, оползней и прочих опасностей, которые таят в себе горы. Кроме того, огромное количество видов и подвидов растений растет только здесь — и нигде больше в мире! — поэтому эти леса называют еще хранилищем генофонда. Это громадных размеров естественный ботанический сад.

Однако сегодня грецкий орех хищнически истребляют: кто из-за деловой древесины, кто — из-за капа. Не повезло творению природы ( из-за невероятной полезности — от корней и до внутренних перегородок скорлупы — один из великих ученых назвал его деревом-комбинатом, а другой — деревом будущего) еще и обладать способностью образовывать на своих стволах капы — наплывы с необычайно красивой, свилеватой на разрезах древесиной, которую мастера пускают на всякие искусные поделки. За первые пять месяцев этого года выявлен 141 случай незаконной заготовки орехового капа и древесины. Выявлен. На самом деле, по оценке специалистов, их гораздо больше.

Чтобы спасти орех от истребления и заодно нас с вами от экологической катастрофы, Президентом страны в июле этого года издан Указ, запрещающий рубку, переработку и реализацию ореха и арчи в течение трех лет ( чуть раньше депутаты парламента предлагали ввести мораторий сроком на пять лет). Правительству поручено разработать проекты законов, усиливающих наказание за нарушение запрета.

Но спасут ли только мораторий и введение уголовной ответственности (ее предлагают депутаты на срок от трех до семи лет) наши леса или необходимы еще и другие меры? За ответом мы отправляемся в Карагачевую рощу — в Институт леса и ореховодства ( есть такое интересное заведение с романтическим названием в Национальной академии наук ) к человеку, которого нам охарактеризовали как самого большого знатока ореховодства — Б.И.Венгловскому, кандидату сельскохозяйственных наук, заведующему лабораторией лесных культур. Для Бронислава Ивановича, поляка по происхождению и кыргызстанца по рождению, орех — гораздо больше, чем дерево: с ним у него связано все с тех пор, как он стал осознавать себя. Потому что родился Бронислав Иванович в Сарычелеке, в семье руководителя лесхоза, и, наверное, третье, что он увидел в своей жизни после лиц матери и отца, было благороднейшее и прекрасное дерево — орех. Ученый рассказал много любопытных вещей об институте и грецком орехе. Институт возник не так давно — в 1992 году, на базе отдела леса Института биологии. А основал этот отдел легендарный человек, имя которого сейчас носит Институт леса и ореховодства — Петр Алексеевич Ган, племянник Столыпина. Венгловский работал под его началом до 1993 года.

Как раз за окнами кабинета Бронислава Ивановича — роща высоченного черного ореха. Американец, приехавший сюда в 80-е годы, глядя на эти деревья, сказал, что в США один куб деловой древесины черного ореха стоит 4 тысячи долларов. У нас рыночная стоимость килограмма орехового капа сейчас — 3 доллара, а кубометра деловой древесины — 400-500 долларов. Первое серьезное научное обследование лесов юга Киргизии было проведено в 30-е годы прошлого столетия. Осознавая уникальную ценность естественных лесов Чаткальского и Ферганского хребтов, даже в тяжелейшие годы Великой Отечественной войны нашли возможность и снарядили сюда экспедицию, которая работала с 1944 по 1946 год. Венгловский вспоминает, какое наказание, по рассказам отца, было установлено в 30-е годы за рубку грецкого ореха: годы, которые еще могло прожить погубленное дерево, умножали на количество урожая, который оно породило бы за каждый сезон, и высчитывали, сколько это стоит с учетом коэффициента особой ценности. Вот это и составляло размер штрафа ( можно представить сумму, если грецкий орех живет 300-400 лет, а плодоносит 250 из них. Причем чем старше дерево, тем больше оно дает плодов и таким остается до глубокой старости).

Однако, по убеждению Венгловского, сегодня страхом людей не остановишь. К введению моратория у него, как у специалиста, да и у его коллег по институту, отношение неоднозначное. Это третий на памяти Бронислава Ивановича мораторий, включая и советские времена. Все предыдущие не дали ожидаемого эффекта. Во-первых, говорят ученые, запрет устанавливается на рубку вообще, а это означает вето и на так называемые рубки ухода (когда, например, одни деревья удаляют, чтобы дать больше света другим) и в санитарных целях. Орехоплодные леса больны, и очень серьезно, а из этого следует, что часть деревьев надо убирать. Об этом свидетельствуют материалы международного симпозиума, который состоялся в Бишкеке еще три года назад: например, в лесхозах Арстанбапаты и Каба стволовой гнилью поражены более 22 процентов деревьев, корневой гнилью — почти 10 процентов, угнетенность вследствие недостатка света из-за загущенности леса — у 33 процентов. На участке Яродар стволовая гниль — у 60 процентов деревьев! Во-вторых, говорит Венгловский, лес — это единый организм: кроме ореха, в нем растут яблони, алыча, клен, боярышник — тысячи других растений (более 300 из них, кстати, относятся к редким и находятся под угрозой исчезновения) — вместе они и составляют то самое явление, которое предохраняет нас от селей, паводков, оползней и сберегает водные ресурсы, питающие Фергану. Массив из ореха в чистом виде — это парк, и защитной функции он не несет. Кроме того, смешанные культуры лучше используют занятую ими среду и предохраняют кору основного яруса в нижней части ствола ореха от прямых солнечных лучей, не затеняя при этом крону. Как говорит Бронислав Иванович: “Орех — не тополь. Нам нужна крона. Иначе он не даст ни плодов, ни древесины…”. Запрещая рубить одно, разрешая валить другое, — тот же клен, яблоню, боярышник и другие твердые породы, которые местные люди используют как топливо, — мы не спасаем первое.

Сберегать грецкий орех, по мнению специалистов, надо комплексно. Самое главное, чтобы местное население осознало ценность лесов и наконец научилось само управлять ими. В чем-то государство должно им в этом помочь. Каким образом? Ученые лесоводы, работающие на юге и хорошо знающие тамошнюю ситуацию, говорят о необходимости отпускать уголь местным жителям по самой низкой цене, а электроэнергию — с 50-процентной скидкой. Вспоминают: в советское время для отопительного сезона было достаточно 5 кубометров дров. А сейчас, когда спрашиваешь у местных людей, сколько уходит за осень-зиму дров, называют и 40, и 50 кубов. Потому что уголь стал недоступен.

Неразумные вещи происходят с пастбищами, находящимися на территории лесного фонда. Слишком много распорядителей ими: Госрегистр, Минсельводхоз, Минфин, Минэкологии, обл- и райгосадминистрации, глава айыл окмоту и где-то сбоку припека — лесная служба. В перспективе эти пастбища предназначены для воспроизводства леса, в том числе и ореха. Но их отдают в аренду фермерам на продолжительный срок, лишая лесхозы возможности вести посадку. Фермеры в первую очередь огораживают свой участок, для забора рубят кустарник окрест, а потом пускают скот, абсолютно игнорируя норму выпаса. Тот съедает все, включая и кустарники. Лесоводы предлагают предоставлять пастбища только в сезонную аренду, при этом контролировать соблюдение нормы выпаса и поставить размер арендной платы в зависимость от поголовья скота.

Есть и такое предложение: создать при УВД самой лесистой Джалалабадской области отдел по борьбе с лесохозяйственными нарушениями. Логика рассуждений такова: лесник не в силах, да и не хочет при его зарплате в 600 сомов останавливать того, кто рубит орех или другое ценное дерево. А если и остановит, то такие дела, как правило, рассыпаются на ходу и до суда не доходят. За рубщиками — простыми людьми из местного населения — стоят влиятельные и состоятельные заказчики-охотники за древесиной грецкого ореха или его капа. Человек, долго руководивший одним из лесхозов республики и работавший главным лесничим области, рассказывал, попросив редакцию не называть его имени: бывает, выходят иногда лесхозы и на заказчиков — срубленный кап конфисковывают, а потом… тому же заказчику и продают. Этот же человек убежден: пока руководителями обл-лесуправлений и лесхозов не будут назначать людей с чистыми руками, специалистов и на конкурсной основе, лесам не поможешь. Сегодня многие, работающие на этих должностях, неспециалисты. Назначение делает первый руководитель Госагентства по охране окружающей среды и лесному хозяйству, согласуя кандидатуру с акимами районов и губернаторами областей. “Собака зарыта здесь”, — как выразился наш собеседник.

Что касается введения абсолютного моратория на рубку ореха и арчи, включая санитарную и прочую, диктуемую интересами здоровья леса, то бывший лесничий, в отличие от ученых, высказался за него. Санитарная рубка, говорит, станет лазейкой для нарушителей…

Было бы кстати привести здесь и точку зрения другого кыргызстанского ученого-лесовода Олега Викторовича Колова, который уехал в Россию. Чтобы спасти орехоплодные леса Южного Кыргызстана, он рекомендовал, выступая на упомянутом выше симпозиуме: прекратить в поясе этих лесов индивидуальное строительство; образовать здесь природный парк, создать промышленные плантации из лучших сортов ореха, для чего улучшить машинно-тракторную базу лесхозов и выделить им неиспользуемые в сельском хозяйстве земли… Моратория среди предлагаемых мер не было.

«СК», Кифаят АСКЕРОВА

…В конце XIX века эти леса посетил академик С. И. Коржинский. Позже он описал свои впечатления: “…Целые десятки верст как будто едешь по сплошному фруктовому саду”.

“…Естественные орехоплодные леса, произрастающие на склонах Ферганского и Чаткальского хребтов ( грецкий орех, фисташка, яблоня, алыча, груша, боярышник и др.), — повествует ставшая уже антикварной ценностью книга “Проблемы Киргизской ССР”, изданная Академией наук СССР в 1936 г. (ее хранит у себя в рабочем кабинете герой нашего рассказа Бронислав Венгловский), — это самый крупный на планете массив дикорастущих орехоплодных лесов. Нигде больше орех грецкий не произрастает на таких высотах ( свыше 1000-2000 м над уровнем моря). Комплексная экспедиция ученых АН СССР (1944-1946 гг.) пришла к выводу о реликтовости этих лесов. По мнению Н. Вавилова, это один из центров происхождения многих культурных плодовых растений. Он имеет величайшую ценность как хранитель генофонда”.

“…Сохранение водных ресурсов, орошающих восточную Фергану и являющихся жизненной основой этого цветущего оазиса, находится в теснейшей связи с состоянием плодовых лесов. Будут уничтожены леса — иссякнет значительная часть водных источников, а оставшиеся резко изменят режим стока за счет перенесения максимума на весну, а летом не смогут регулярно обеспечивать водой поля, нуждающиеся в поливе”.

Из книги “Плодовые леса Южной Киргизии”, изданной в1949 г.
по результатам научной экспедиции 1944-1946 гг.

“…В результате большого количества анализов, проведенных в лаборатории экспедиции ученых 1944-1946 гг., установлено, что в среднем по содержанию ядра в орехе и жира в ядре грецкие орехи Южной Киргизии занимают первое место в СССР и далеко превосходят французские грецкие орехи.

…Поразительна способность ореха образовывать корни на упавших стволах, на ветвях, касающихся земли, и даже на отпиленных кусках наплыва…

…К сожалению, процесс сведения ценнейших ореховых лесов происходит весьма интенсивно… Многие бросовые земли возникли после их вырубки”.

Из книги “Плодовые леса Южной Киргизии”.

“…Древесина ореха отличается высокими физико-механическими свойствами, легкая, с красивой текстурой, особенно в наплывах (капы), образованных из большого количества спящих почек, хорошо обрабатывается и отлично полируется. Будучи высушенной, становится слабо гигроскопичной, за что ценится в производстве музыкальных инструментов”.

Из книги Б. Венгловского “Создание насаждений ореха грецкого в Южной Киргизии”, 1983 г.